Щит побережья. Книга 2: Блуждающий огонь - [28]

– Мы вас готовим… Чтобы не теряли бдительности! – обиженно оправдывался Стрид.

Из-за этих приключений Даг только на следующий день вспомнил о подарке Наследника. Увидев двух серебряных воронов, Хельга поначалу онемела и молча рассматривала застежки, слегка поглаживая кончиками пальцев длинные цепочки. Даг не мог и вообразить, какой трепет бросил в душу сестры его подарок. Два ворона! Как он угадал? Потом, осмелев, Хельга забрала застежки, вынесла их во двор, где было посветлее, долго вертела, ловя в гладкие выпуклые камешки луч солнца, любуясь красными и зелеными искрами.

– Ой… Я даже не знаю, как их носить, – выговорила она наконец. – Хочется – каждый день, и кажется, что каждый день их недостоин…

– Зато ты достойна! – улыбнулся Даг и с трудом удержался от желания погладить сестру по голове, как маленькую. Все-таки уже невеста, перед домочадцами неудобно. – Ты сама не хуже любой валькирии. Ведь это ты собрала войско, которое одолело мертвеца! У тебя любой конунг может поучиться!

При слове «конунг» ему вспомнилось строгое, спокойное и при этом очень собранное лицо Наследника. Хеймир сын Хильмира еще не был конунгом, но приходил Дагу на ум чаще, чем сам Хильмир. Маленькая Хельга собрала силы маленьких людей, и у них получился «герой», одолевший сильного, злобного, жадного мертвеца. Жадность – всегда мертва. А в Эльвенэсе славных героев было хоть отбавляй – и их сила чуть не погубила их самих. Поневоле задумаешься…

Обо всем этом Даг и думал, и говорил много раз с самыми разными людьми. Хельги хёвдинг много ездил по усадьбам, присматривал, как достраивают еще осенью начатые корабли. Вот где в полной мере пригодилось мастерство Эгиля Угрюмого! Хельги хёвдинг радовался, видя, что сумеет дать Стюрмиру конунгу больше трех десятков отличных кораблей и почти полторы тысячи человек в войско. Отлично вооруженных, твердых духом! Во всех кузницах восточного побережья чинилось старое оружие и ковалось новое, и будущая боевая доблесть ковалась в каждом доме. Никто не хотел, чтобы его дом разделил участь Квиттингского Севера, и каждый верил, что сообща и при помощи слэттов квитты сумеют одолеть врагов.

Из хозяев каждых близко стоящих друг к другу усадеб, которым было легко сообщаться, при хёвдинге выбирался старший; оговаривали, как подавать весть друг другу, соседней кучке усадеб и самому хёвдингу; куда вести корабли; где и как устроить в лесу хранилища оружия и припасов на случай, если усадьба окажется захваченной, какими путями уводить домочадцев и скотину. Хозяевам северной оконечности берега добавили людей и лошадей, чтобы можно было следить за всеми передвижениями раудов и в случае их выступления немедленно сообщить. Пылких речей произносилось мало, но дело убеждает сильнее слов. Зная, что не останется один, даже не самый смелый человек не побежит прятаться в кусты.

– Мне только одно не нравится! – сказал как-то хозяин одной из усадеб на самой северной границе восточного побережья. – Я слышал, что нашего конунга пытались убить еще по пути к слэттам, еще в земле раудов, возле усадьбы их конунга Бьяртмара.

– Верно, – неохотно подтвердил Даг. Он считал, что об этом говорить не стоит, так как поднятию боевого духа такие разговоры не способствуют. – Мне рассказывал один эльденландец, а он присутствовал при этом и все видел сам. Тогда Стюрмира конунга пытались убить фьялли, а толкала их к этому дочь Бьяртмара конунга.

– Вот, я про это и говорю. – Старый Гельдмар хёльд кивнул. – Два покушения подряд – многовато даже для конунга. Похоже на то, что удача от него хочет отвернуться… – совсем тихо добавил он, чтобы не слышал никто в гриднице.

– Но не отвернулась же! – гораздо громче ответил Даг. – Наш конунг дважды спасся от смерти – значит, боги помогают ему!

– Боги тут особо ни при чем, – вставил Эгиль, выступавший за истину даже в ущерб нынешней пользе. – Никто – ни рауды, ни слэтты – не хотят связываться с вашей неудачей и хотят раздавить ее в зародыше. Знаете, как говорят: реку надо останавливать в истоках? Впрочем, это не слишком умная поговорка: реку вообще не остановишь. Завали родник камнем – он все равно прорвется, размоет себе дорогу вокруг камня. Река все равно потечет. А человеческие души – та же река. И тоже много маленьких ручьев слагают большую реку. И нечего валить на злых конунгов.

– Да, я от Наследника… от Хеймира сына Хильмира что-то похожее слышал, – подхватил Даг. – Он говорил, что воля большинства людей и есть воля богов. А умный конунг угадывает ее и ведет людей туда, куда они хотят идти.

– Но ведь мы хотим идти в битву и пойдем? – крикнул кто-то из молодежи за столами.

– Мы не хотим, – внушительно ответил Хельги хёвдинг. С проявлениями бессмысленного геройства он взял за правило бороться, потому что оно редко служит пользе дела. – Мы не хотим идти в битвы, не хотим ни убивать, ни быть убитыми. Но если потребуется, мы не струсим.

– Потому что нельзя жить, не уважая себя, – добавил Даг. Пережитое в Эльвенэсе давало ему право так говорить.

Глава 4

До островов Ворота Рассвета Хеймир Наследник добрался быстро и без приключений. Не собираясь оповещать о своей поездке на Квиттинг весь Морской Путь, он взял корабль не из тех, что были известны каждой треске – дреки на двадцать скамей, с обыкновенной змеиной головой на штевне, с обыкновенным некрашеным парусом. Дружина его насчитывала сорок человек, сменявшихся на веслах дважды в день. Плыть ночью по плохо знакомому морю, да еще в пору зимних туманов, он все равно не собирался.