Щит Империи. Часть 1 - [49]

Выпускники собрались в Главном Зале, встали полукругом, распределившись по группам, из всех не хватало только человек двух-трёх. Никакой музыки, помпезности — всё скромно и даже аскетично, будто они собрались в самый обычный день прослушать какое-то объявление.

Кроме учеников и ведущего преподавателя, в зале присутствовал только куратор, возглавлявший курс обучения Первой Ступени. Он прочитал молитву, потом достал список.

— Анжела Архангельская. — Назвал он первое имя.

Она отделилась от группы, и, проходя мимо Андрея, улыбнулась и подмигнула ему. Ей вручили чёрную инквизиторскую форму.

— Андрей Серов.

Андрей был взволнован и неимоверно рад, но эти эмоции бурлили лишь внутри — внешне он сохранял серьёзность, спокойствие и даже некоторую холодность, и, мысленно вознеся хвалу Небесам, подошёл к куратору. Тот был тоже спокоен и холоден — только он, пожалуй, на самом деле, во взгляде его скользило чуть ли не безразличие. Он пожал ему руку и отдал аккуратно сложенную форму.

— Носи с честью. — Сказал он.

Андрей лишь молча склонил голову и вернулся на место. Потом по очереди вызывали лидеров других отрядов, а после — и всех остальных.

— Через час все, переодевшись в форму, собираются здесь, для принесения присяги и получения направлений по дальнейшей службе. — В заключение сказал куратор.

* * *

Группа Серова, переодевшись, вновь спустилась в зал. Все были очень довольны и сияли улыбками — особенно Николай. Улыбалась даже Женя, и её радостно блестящие глаза сегодня не таили обыкновенной задумчивой печали.

Андрей вышел в зал на минуту позже, чем они — преисполненный достоинства и гордости, подтянутый, с гладко зализанными назад волосами, в новой форме, состоявшей из чёрной рубашки-водолазки, с нашитым на высокий двуслойный воротник гладким серебряным крестом, и чёрного же костюма-тройки. Официальный двубортный приталенный пиджак длиною до колен, с элегантно заострёнными лацканами и двумя симметричными рядами простых однотонных пуговиц, в очередной раз преобразил облик новоиспечённого инквизитора. Изящный, стройный силуэт стал гораздо строже, и будто добавил его персоне черты значимости. Это был как раз тот редкий случай, когда одинаковая для всех, форменная одежда настолько подходила человеку, что в ней он выделялся на фоне остальных сослуживцев.

До начала второй части оставалось ещё целых пять минут.

— Как тут и было… — С улыбкой заметил Николай, окинув друга взглядом.

— Быть инквизитором — моё призвание. — Отозвался Андрей. — Надеюсь, вскоре я на деле смогу доказать, что действительно достоин носить эту форму. Скорее бы уже принести присягу…

Он посмотрел в сторону установленного в центре зала алтаря, с возвышавшимся над ним искусно проработанным позолоченным деревянным распятием, где, на чёрно-фиолетовом бархате ризы, лежала большая старинная Библия.

— А потом, насколько я знаю, нас распределят по разным городам, но ничего конкретного пока не расскажут. — Добавил Николай.

— Мне всё равно, куда направят, там и буду работать. В любой части, в любом городе Империи я буду стараться принести пользу.

— Вместе будем работать, по крайней мере — пока.

— Это, бесспорно, хорошо. — Ответил Серов, хотя особой радости от перспективы дальнейшей службы бок о бок со Светлитской не испытал.

Вскоре двери распахнулись, вошёл епископ, облачённый в багряный саккос с белым омофором, расшитым золотыми крестами, в сопровождении двух иереев в фелонях из тяжёлой золотой узорчатой парчи, конусом возвышавшихся над плечами. Это небольшое, но величественное шествие замыкал князь-инквизитор, директор Академии Инквизиции. Его безупречную форму из дорогой чёрной ткани перечёркивала алая шёлковая лента с государственными и инквизиторскими орденами и медалями. За ним следовал заместитель.

Выпускники затихли; священнослужители встали по правую сторону алтаря, директор со своим замом — по левую. На этот раз сам епископ произнёс молитву, все остальные повторяли за ним. Затем каждый выпускник должен был преклонить колено пред алтарём, и произнести торжественную клятву. Вызывали опять по тому же списку — Архангельская была первой, Серов — следующим. Опустившись на одно колено, он, ощущая, как от возвышенности момента учащённо колотится его сердце, произносил слова присяги:

«Пред ликом Высшего Судии, Всемогущего Господа, пред святым его Евангелием, я, Андрей Серов, призываю в свидетели клятвы моей всех святых и ангелов небесных, наставников и учителей, братьев и сестёр по оружию.

Мной избран путь, с которого отныне не сойти. Путь долга, на который я ступил добровольно, презрев все лишения, тяготы и опасности, которые предстоит встретить. Священные Обязательства Инквизитора станут ярчайшей путеводной звездой, озаряющей стезю мою во Тьме, и никогда не отрекусь я от Господа моего, и не склонюсь я пред ликом ложных богов, ни по собственной воле, ни по принуждению, ни под страхом смерти.

Отныне священный долг мой — стать Щитом для великой Человеческой Расы, стражем и защитником Веры, исполнителем Закона Божьего, и Порядков, Волею Всевышнего установленных Инквизицией.

Вручаю жизнь свою Господу и Инквизиции. Отныне и навеки, я Орудие их, и не воспрепятствую, не воспротивлюсь, когда направят меня, даже если повеление будет противоречить моим собственным желаниям, ибо ставлю интересы Империи Человечества выше своих, и буду рьяно блюсти их, не щадя себя.