Шато д'Иф и другие повести - [23]

III

Они сидели за столом в простонародной таверне и угрюмо глотали пиво. Некоторое время ни один из них ничего не говорил. Четыре молчаливые фигуры: высокий, сильный Джаннивер с грубоватым лицом, волосами прибалта, африканским характером и восточной сдержанностью; длинноносый Брео с проворными глазами и черными бровями; Дитмар, ироничный, с кожей оттенка осенних листьев и больной печенью; Марио — во всех отношениях нормальный, скромный и приятный.

Марио нарушил тишину раньше других: «Если такое можно купить в «Шато д'Иф» за восемь тысяч, я не прочь попробовать».

«Если!» — лаконично отозвался Брео.

«Все это не поддается пониманию!» — прорычал Джаннивер. В эмоциональном отношении Джаннивер воспринимал происходящее спокойнее других, но нарушение соответствия и порядка вещей, пожалуй, возмущало его больше всех.

Брео ударил кулаком по столу — не слишком сильно, но яростно: «Да это просто чепуха какая-то! Это противоречит всякой логике!»

«Твоей логике», — поправил его Дитмар.

Брео наклонил голову набок: «А у тебя какая-то другая логика?»

«У меня нет никакой логики».

«Я продолжаю утверждать, что «Шато д'Иф» — деловое предприятие, — сказал Брео. — Учитывая стоимость их услуг, я ожидал, что это жулики, намеренные быстро сорвать куш и смыться. По всей видимости, я ошибся. Всего лишь месяц тому назад у Заэра не было никаких денег. Или почти никаких. Мы вручили ему восемь тысяч долларов. Он явился в «Шато д'Иф», вернулся оттуда, снял апартаменты в отеле «Атлантик-Эмпайр», купил роскошную подругу и раскидывается деньгами так, будто у него их куры не клюют! Не вижу, каким образом такое предприятие извлекает прибыль».

«Кое-кто платит им по десять миллионов долларов с носа, — тихо возразил Марио. — Надо полагать, это позволяет снимать какие-то сливки».

Дитмар выпил полкружки пива: «И что теперь? Хотите снова бросить жребий?»

Никто не ответил сразу. В конце концов Брео сказал: «Честно говоря, я боюсь».

Марио поднял брови: «Даже так? Ты своими глазами видел, как чудесно разбогател Заэр!»

«Странно! — размышлял вслух Брео. — Перед тем, как отправиться в это заведение, он называл себя одним из тех выпускников системы образования, кому суждено просиять в небе подобно метеору, но еще не дождавшихся своего часа. Теперь, наверное, окажется, что Заэр — как раз такой непризнанный гений, получивший признание».

«Если «Шато д'Иф» превращает непризнанных гениев в толстосумов, меня вполне устроил бы такой результат».

«Если!» — усмехнулся Брео.

«Если», — спокойно согласился Марио.

Дитмар отозвался сухим смешком: «У меня в кармане восемь тысяч долларов. Наш совместный капитал. На мой взгляд, эти деньги принадлежат любому, кто решится последовать примеру Заэра».

Брео и Джаннивер пожали плечами — они не возражали, но и не проявляли энтузиазма.

Марио размышлял о такой возможности. Он вел бесцельную, бесполезную жизнь. Притворялся, что готовится стать архитектором, играл в мяч, ел и спал. Приятное, но бессмысленное существование. Марио поднялся на ноги: «Я туда пойду, сию минуту. Давай сюда восемь тысяч, пока я не передумал».

«Возьми! — Дитмар протянул ему деньги. — Тем не менее... Вопреки тому, что сделал Заэр, мы хотели бы выслушать отчет. Будем ждать по вторникам и пятницам, в три часа дня, на Оксфордской террасе».

Начинало вечереть. Марио весело махнул рукой на прощание: «По вторникам и пятницам в три. Скоро увидимся!»

Дитмар покачал головой: «Сомневаюсь».

Брео поджал губы: «Я тоже сомневаюсь».

Джаннивер только покачал головой.

* * *

Эксмур-авеню начиналась на четвертом уровне в Ланчестере, напротив «Пауэр-банка», поворачивала на север, быстро поднималась на пятый уровень, затем пересекала Континентальное шоссе, поворачивала снова на запад, полого ныряла под бульвар Гримшо и, продолжая спускаться, выходила на поверхность в районе Прибрежных Лугов.

Марио нашел дом № 5600 по Эксмур-авеню — серую бетонную «коробку», не то что бы обветшалую, но очевидно не служившую объектом чьей-то привязанности. Тонкая полоска местами облысевшего газона с живой изгородью отделяла здание от дороги; асфальтированная дорожка вела к небольшому выступу крыльца.

Почти горизонтальные лучи вечернего солнца светили Марио в спину; он взошел на крыльцо и нажал кнопку звонка.

Прошло несколько секунд — дверь сдвинулась в сторону, открылся короткий коридор. «Пожалуйста, заходите!» — тихо произнес механический голос автоответчика.

Марио вступил в коридор, прекрасно понимая, что в этот момент его просвечивали сканирующим излучением в поиске оружия и прочих металлических предметов. Коридор вел в приемную с зеленым и коричневым интерьером. Там стояли кожаный диван и стол; на стене висела картина, изображавшая трех стройных обнаженных красавиц с широко открытыми глазами, на фоне темного леса. Распахнулась внутренняя дверь — вошла молодая женщина.

Марио плотно сжал губы. Уже один взгляд на эту девушку стал своего рода приключением. Она была потрясающе красива, и красота ее тем больше впечатляла, чем дольше он ее разглядывал. Хрупкая, изящная, с холодными ясными глазами и решительными, но не слишком выступающими скулами и подбородком, она была красива сама по себе, без украшений, без косметики, без притворства, красива словно вопреки самой себе — как если бы она сожалела о своей чудесной привлекательности. Марио почувствовал прохладное безразличие ее взгляда, отчужденное недружелюбие. Свойственное любому человеку неприятие неприязни возбудило в нем желание разбить ледяную стену равнодушия, воспламенить какую-нибудь страсть — пусть даже ненависть... Марио подавил в себе этот позыв. Он пришел сюда по делу, только и всего.