Шарф Айседоры - [7]

Шахов кивнул, достал портмоне, извлек оттуда фотографию Сю и положил на стол перед Варламовым.

– А адрес вам зачем?

– Хочу посмотреть на нее воочию, на походку, мимику и характерные жесты, – объяснил Иван Аркадьевич, с интересом взглянул на карточку, некоторое время разглядывал ее внимательно и морщил лоб. – Дело дрянь, – сказал режиссер, снял очки, протер их салфеткой, нацепил на нос и снова уставился на фото. Шахов вновь напрягся, сожалея всем сердцем, что приехал в ресторан на машине. Порция вискаря бы ему сейчас не помешала. Варламов своими заявлениями его нервировал.

– Почему дело дрянь? – раздраженно спросил Сергей: режиссер, похоже, не собирался ничего ему объяснять.

– Внешность у вашей одноклассницы нестандартная. Я не знаю актрис с такими внешними данными и сомневаюсь, что мы найдем похожий типаж.

– Отказываетесь? – спросил Сергей. Варламов посмотрел на него так, словно он спросил абсолютную глупость. И Шахову захотелось режиссера придушить или сделать ему принудительную пластику морды, чтобы навсегда стереть со лба Ивана Аркадьевича эту идиотскую мимическую морщину на лбу, выражающую усталость от несовершенного мира, неспособного его, гения, понять.

– Раз я обещал помочь, обещание выполню, – отчеканил Варламов. – Это вы, молодежь, распоясались – дальше некуда. Ответа за свои слова не несете. Слова для вас – пустой звук. Пообещать и не сдержать свое слово для вас в порядке вещей. Эгоисты! Живете только для себя, лишь бы хапнуть от жизни побольше благ и устроить свою задницу покомфортнее. Ни морали, ни принципов, ни креатива. Даже кумиры у вас полуфабрикатные.

– Ну, знаете ли! Попрошу не обобщать! – возмутился Сергей и отчего-то покраснел. В чем-то Варламов был, конечно, прав, но какого хрена он морали ему читает и еще оскорбляет, называя молодежью! Нашел мальчика, старпер несчастный, заносчивый сноб. Ему сорок три года, у него своя клиника, у него клиентура из высшего света, и он добился всего сам.

– Ладно, не злитесь и извините меня, – словно прочитав его мысли, проворчал Варламов. – Старею и становлюсь невыносимым, сам знаю. Сегодня еще и не с той ноги встал, – пожаловался Иван Аркадьевич. – Не люблю гостиницы, а приходится в них останавливаться, когда приезжаю в Москву по делам. Свою квартиру я по горячности продал, когда отбыл в Данию, новой все никак не обзаведусь. Да и смысла не вижу, в Копенгагене у меня вилла, и умереть хочу там, на родине Андерсена. Съемные квартиры и вовсе ненавижу, в них нездоровая энергетика, а я к этому делу, признаться, довольно чувствителен. Я периодически у своей знакомой останавливаюсь, но, как назло, ее сын с женой поссорился и к ней переехал. Друзья…

– Переезжайте ко мне, у меня дом из кедра, – неожиданно для себя брякнул Шахов и ужаснулся. Не дай бог, режиссер согласится! Тогда капут придет его спокойной жизни, запарит нравоучениями.

– Спасибо за приглашение, – улыбнулся Иван Аркадьевич, Сергей собрался было вздохнуть с облегчением, но… – С удовольствием воспользуюсь вашим гостеприимством, – «обрадовал» его Варламов. – Полагаю, так будет удобнее для нашего совместного предприятия.

– Э-э-э… – сказал Шахов.

– А банька у вас есть? – поинтересовался режиссер.

– Угу, – криво улыбнулся Сергей.

– Русская?

– Русская, – сказал Шахов обреченно.

– Отлично, – Иван Аркадьевич заметно оживился, – тогда поехали. Я только по дороге заберу вещи из гостиницы. Кастинг тоже у вас будем проводить, так безопаснее, и вам не придется мотаться по киностудиям.

– Кастинг? – пискнул Шахов. – Какой кастинг?

– Кастинг на роль вашей одноклассницы. Без вашей помощи мне не обойтись. Нам ведь после отбора придется с актрисой поработать и обучить ее характерным манерам вашей Сю. Вы мне в этом деле подсобите. Да, не вздумайте со своей бизнес– леди на людях светиться, завалите все дело. Вас наверняка конкуренты засекли вместе в ресторане и сейчас наблюдают за ней с удвоенной силой.

– В таком случае, кастинг у меня в доме опасно делать, – предпринял еще одну попытку отвертеться от мероприятия Сергей.

– Вы им без надобности, – утешил его Варламов. – Не исключено, что они клинику проверяют, но какой им резон следить за вашим домом? Уверен, информацию о том, что дома вы не практикуете, они уже получили и на этом успокоились.

– Вы думаете, что все так серьезно? – спросил Шахов. – Мне казалось, что Сю несколько преувеличивает.

– Судя по тому, что ваша Сю – владелица не овощной палатки, а концерна, лидирующего на рынке, то серьезнее не бывает. На кону огромные деньги. Ваша одноклассница не зря волнуется. Если информация об операции просочится в прессу, репутации ее придет конец, и ситуацию ничем уже не поправишь. Поэтому надо действовать крайне осторожно. Попросите вашу Сю забронировать путевку на горнолыжный курорт, на свое имя. Пусть сообщит, что едет отдыхать, как можно большему количеству человек. Желательно интервью в прессе дать. Наверняка у нее знакомые журналисты есть из светской хроники, достаточно черкнуть небольшую заметку из серии, как проводят отдых и встречают Новый год российские бизнес-леди.

– Курорт?

– Иначе не получится. Я постараюсь типаж похожий подобрать, но вряд ли удастся найти актрису со стопроцентным сходством, поэтому двойника придется сильно гримировать. Чтобы не случилось провала, – вдруг она с кем-нибудь из знакомых в Москве столкнется, – отправим двойника за границу на время операции, – Варламов хихикнул, – и послеоперационного периода. Подменим женщин в аэропорту. Потом Сю отправится к вам в клинику, а ее двойник поедет на горнолыжный курорт. Завтра я на студию отправлюсь, картотеку просмотрю, найду похожий типаж и привезу девушку к вам. Медлить нельзя. Время больно подходящее, отъезд в период новогодних праздников не вызовет подозрений, и слежка будет минимальной, скорее, для проформы.