Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года - [60]

«На полях сражений в Польше возникло германо-русское военное братство, – писала по случаю «Фёлькишер Беобахтер». – Однако значение русско-германского пакта заключается не только в ликвидации и перераспределении польского наследства, но и в создании между великими державами прочного сотрудничества в значительно более широких размерах, что должно привести обе страны к разрешению всех интересующих их вопросов… Германия и Советская Россия не разрешают больше чужим народам высказываться по вопросам восточного пространства».

Кроме договора, были подписаны конфиденциальный протокол о беспрепятственном переселении лиц германского происхождения, проживающих в сфере советских интересов, в Германию, а украинцев и белорусов, проживающих в сфере германских интересов, в СССР, и два секретных дополнительных протокола. В первом стороны брали на себя обязательства не допускать «никакой польской агитации» и сотрудничать в деле ее пресечения. Второй протокол подтверждал право Советского Союза принять «специальные меры на Литовской территории для защиты своих интересов».

В результате «окончательно» состоявшегося раздела СССР получил территорию в 196 тысяч квадратных километров, что составляло 51,5 % от ушедшей в небытие Речи Посполитой, с населением около 13 миллионов человек, из которых, как озвучил Молотов, «украинцев – более 7 миллионов, белорусов – более 3 миллионов, поляков – свыше миллиона, евреев – свыше миллиона». Правда, сегодня выясняется, что украинцев было меньше не то на один миллион, не то на два, а поляки составляли не менее трети от общей численности (конкретно в Западной Белоруссии – 34,5 % от 3,6 миллиона жителей; белорусы – 54,4 %, евреи – 8,8 %). Польские историки, ссылаясь на довоенные переписи населения, дают цифру 5–6 миллионов поляков в «Крэсах Всходних».

Статистика – такая же интересная наука, как история. Всяк пишет ее по-своему. Переписи 1921 и 1931 годов можно назвать заказными, имевшими, среди прочих, задачу искусственно завысить поголовье польского населения. Во-первых, национальность отождествлялась с вероисповеданием, соответственно, католики в основной своей массе становились поляками. Во-вторых, чтобы как-то «разбавить» процент белорусов и украинцев, изобретались некие малые народности вроде «русинов» на Украине или «местных» на Полесье. Представителей последней «нации», на вопрос корреспондента: «Кто вы, хлопцы, будете?» – ответивших: «Сами мы тутэйшые, и мова наша тутэйшая», – оказалось более 700 тысяч человек. Польские демографы считали «местных» недооформившимися поляками, советские – ополяченными белорусами. (В освобожденном Пинске редактор «Полесской правды», выпускница Коммунистического института журналистов М.М. Ваганова разорила семь частных типографий, чтобы в кратчайший срок организовать одну советскую, и 26 сентября выдала тираж первого номера на белорусском языке. Но, к немалому удивлению газетчиков, большинство собравшегося по торжественному случаю населения не смогло ознакомиться ни с программной речью товарища Молотова, ни с приказами военного командования, ни с заметками «наших корреспондентов», поскольку не знало белорусского языка.) В-третьих, «цыпленок тоже хочет жить»: при Пилсудском выгоднее быть поляком, при Сталине – назваться белорусом или украинцем. Лишь последователи «моисеевой веры» всегда и для всех властей оставались евреями, потому никакой с ними путаницы.

Немцам, понятное дело, достались остальные территории с населением около 22 миллионов человек.

Новую удачную сделку в Кремле отметили традиционным банкетом с обильными возлияниями и взаимными клятвами в верности.

29 сентября было опубликовано совместное заявление двух подружившихся режимов: «После того как Германское правительство и Правительство СССР подписанным сегодня договором окончательно урегулировали вопросы, возникшие с распадом Польского государства, и тем самым создали прочный фундамент для длительного мира в Восточной Европе, они в обоюдном согласии выражают мнение, что ликвидация настоящей войны между Германией, с одной стороны, и Англией и Францией, с другой стороны, отвечала бы интересам всех народов». В общем, Польши больше нет, и воевать не за что, давайте мириться. А кто не хочет – тот и «несет ответственность за продолжение войны».

Советско-германская договоренность была доведена до войск, действовавших в Польше, уже через три часа после подписания. Штабы Белорусского и Украинского фронтов получили распоряжение № 625 об остановке войск на достигнутых рубежах не позднее 18 часов 29 сентября. В приказе командования Белорусского фронта от 30 сентября давалось примерное описание границы и указывалось, что приблизительно с 5 октября намечается отход советских войск на запад. А пока командарм 2 ранга Ковалев ставил задачу «теперь же начать отвод всех обозов, транспортов и машин к востоку от границы, без ущерба для нормального питания войск», приступить к эвакуации с оставляемых территорий военного, и только военного, имущества, боеприпасов, горючего, трофеев, военнопленных, а также наметить маршруты отхода частей и организовать надежную связь с ними. Аналогичные указания были отданы Военным советом Украинского фронта.