Шантаж - [17]

Вернувшись домой, Клер услышала на автоответчике просьбу позвонить президенту по незнакомому ей номеру телефона. Из чего сделала вывод, что ее линия не прослушивается. Воспользовавшись этим, она позвонила Майку, чего никогда не делала из дома. Погода стоит приятная. Его команда выиграла матч по футболу. Когда они снова увидятся? Кобыла Гофманов принесла жеребеночка.

Клер снова включила автоответчик и разделась, чтобы принять душ. И тут позвонили в дверь. Она закрыла кран и натянула халат. Старый ее приятель адвокат обещал к ней заехать, как только отпустит последнего клиента. Она хотела с ним посоветоваться до разговора с Кастором — было очевидно, что новой встречи ей не избежать.

Он приехал усталый, и они посмеялись, что к концу дня бывают в таком состоянии, что просто нет сил подняться с места. Красавчик, любивший гостя, удобно устроился у него на коленях. Сделав над собой усилие, Клер достала кусочки льда и принесла две порции ветчины, купленной по дороге домой.

— У меня нет сил приготовить ужин, — сказала она.

— А у меня нет сил его съесть, — ответил он. — Зачем мы столько работаем? Ты позволишь?

Он снял пиджак, распустил галстук и улегся на диван.

Ей нужно было обговорить с ним две вещи. Первая: каковы права на ребенка у женщины, которая не объявила имени его отца, в том случае, если тот с ним позднее встретится? Второе: какова национальность ребенка, родившегося в США от матери-француженки?

— Ты собираешься завести ребенка, моя прелесть? Поторопись, — ответил он. — Если тебе нужен кандидат в отцы, возьми меня. Мне осточертела моя жизнь.

Она поклялась, что подумает. Нет, ее вопросы касались подруги, которая и т. д. Она подошла к окну, чтобы закрыть шторы.

Как объяснить, почему она при всей своей усталости вместо того, чтобы вернуться на место, подсела к нему на диван. Почему, несмотря на усталость, тот просунул руку под ее халат и нежно погладил голое бедро Клер. Почему, вместо того, чтобы сжать ноги, она позволила ему их раздвинуть, почему другой рукой он развязал галстук и отбросил его, почему Клер расстегнула пуговицы на его синей рубашке, почему Красавчик спрыгнул на пол — короче, как понять, отчего они, при всей своей усталости, неумытые, непредумышленно севшие на этот диван, вдруг отдались наслаждениям, увы, далеко не разделенным при этом?..

Она позвонила Кастору по указанному телефону только в двенадцатом часу. Он подошел сам.

— Нам необходима увидеться, — сказал он. — Завтра невозможно, послезавтра в три пятнадцать я буду у тебя.

— К сожалению, меня не будет дома, — ответила Клер. — В шесть, если тебя устраивает.

Ему это не очень понравилось, но, поняв, что сейчас не лучшее время для спора, он сказал: «Хорошо, очень хорошо» — и повесил трубку.

На другой день мотоциклист в каске оставил охране Елисейского дворца продолговатую коробочку, завернутую в белую бумагу с черными полосами — фирменную обертку известного магазина. Подарок президенту.

Обследованный и признанный безвредным подарок был вручен личному секретарю, которая на другой день приобщила его к другим вещам, подлежащим передаче патрону. Оберточную бумагу она убрала накануне: президент терпеть не мог что-то разворачивать.

— Что это такое? — спросил он.

— Подарок, господин президент.

Она сняла верхнюю крышку, убрала бумагу и обомлела.

— Что такое? — спросил тот, подняв глаза от бумаг.

Она вынула из коробки детскую распашонку.

— Дайте сюда, — бесстрастно попросил президент. — Я понимаю, в чем дело. Нет, не убирайте коробку.

Все это он положил в ящик стола и продолжал чтение. Оставшись один, президент тщательно осмотрел предмет и коробку.

Никаких следов, позволяющих судить об их происхождении.

Он вызвал секретаря.

— Откуда взялся этот подарок? — спросил он. — Не был ли он завернут в какую-либо обертку или пакет?

Да. Но секретарь выбросила эту бумагу.

— Найдите ее, — приказал президент.

Она призналась, что положила ее в специальную коробку, которая сама сжигала содержимое.

— Не было ли марки магазина на этой бумаге?

Да. Ей помнится — марка роскошной бакалеи.

Президент отослал ее, поднял трубку аппарата, который связывал его путем набора трех цифр со всеми членами правительства, управляющим Французским банком, префектом полиции, начальниками штабов и другими высокопоставленными лицами. Министр внутренних дел ответил ему сразу.

— Есть вопрос, — сказал президент. — Продают ли распашонки у Эдиара?

— Я что-то не понял, господин президент, — ответил Поллукс. — Повторите, пожалуйста. Распашонки у Эдиара? Для младенцев… Не думаю, господин президент.

— Я тоже, — ответил президент. — Но проверьте. Я вам все объясню при встрече.

Поллукс некоторое время просидел в замешательстве, потом позвал секретаря.

— Вам знаком магазин Эдиара?

— Который, господин министр?

— Их несколько?

— В Париже их три или четыре.

— Есть ли среди них такой, который торгует распашонками?

— Распашонками?

Она задумалась.

— Разве это такой уж экзотический продукт? — И так как она молчала, он возмутился: — Не знаете? Отлично. Возьмите машину и объездите все эти магазины. К одиннадцати я должен получить ответ.

На сей раз Эрбер был в восторге. Мысль пришла Пьеру, и они тщательно обсудили, как ее осуществить. Эрбер попросил свою секретаршу купить в каком-нибудь магазине распашонку для подарка. У Эдиара он купил коробку любимых замороженных каштанов.