Шанс для неудачников. Том 2 - [65]

Конечно, Джек знал о Кленноне куда больше, чем я, но бывать на столичной планете Империи ему тоже не доводилось.

Архитектурой летняя резиденция императора напоминала средневековый замок, а в ее внутреннем убранстве не было ни единого намека на аскетизм, к которому я успел привыкнуть, имея дело с кленнонцами. Пол в отведенных мне апартаментах устилали ковры, массивная мебель отделана не мешающими комфорту излишествами, на стенах висели полотна кленнонских мастеров, и я отметил, что здесь очень неплохо рисуют пейзажи.

Сам император должен был прибыть сюда со дня на день, а в его отсутствие нам было велено отдыхать и всячески наслаждаться жизнью. Чтобы повышенная сила тяжести не мешала нам отдыхать, набираться сил и всячески наслаждаться жизнью, нам с полковником Риттером вкололи по паре уколов и выдали легкие компенсирующие костюмы. Впрочем, Джеку это не помогло, и большую часть времени он проводил в противоперегрузочной кровати.

Копия архива, которую Джек вытащил со «Спектрума», оказалась неполной, но звездные карты внутреннего пространства Гегемонии, ради которых и была затеяна эта вылазка, там присутствовали. Конечно, они устарели почти на двести лет, но имперцы не могли похвастаться и такими, и их аналитики писали кипятком от восторга.

Юный энсин Бигс, которому доводилось бывать в летней императорской резиденции со школьной экскурсией, взял на себя роль моего гида, и следующий после прилета день мы провели, лазая по живописным окрестностям, осматривая императорскую конюшню, зверинец, демонстрирующий экспонаты с разных миров Империи, музей древнего оружия и прочие достопримечательности, представляющие интерес для туристов.

В иное время экскурсия показалась бы мне дико познавательной, но сейчас моя голова была занята другим, и я слушал юного энсина вполуха.

На «Спектруме» оставалось в живых чуть больше восьмисот человек, и это было внуки тех, кому довелось служить на этой базе во времена Альянса. Огромная станция без труда могла обеспечить небольшое число выживших всем необходимым, а люди, рожденные в таких суровых условиях и никогда не ступавшие ни на одну из планет, не склонны к клаустрофобии и космическому безумию.

Они были потомственными военными и получили соответствующее воспитание. Они выросли на уставе и смысл своего существования нашли в следовании записанным в нем правилам. Долгое время они считали, что от внешнего мира остались только осколки вроде того, на котором жили они сами, и они уже не ждали помощи извне.

Тот факт, что первыми на «Спектрум» наведались кленнонцы, оказался для них неприятным сюрпризом, но он же давал надежду, что для человечества еще не все кончено. Реннер сдержал свое обещание и отправил им посылку с гуманитарной помощью, а также несколько файлов, из которых они могли бы почерпнуть сведения о нынешнем состоянии дел в Исследованном Секторе Космоса, а когда мы оказались на Кленноне, он отдал приказ дипломатическим службам, чтобы они сообщили о «Спектруме» марсианскому военному правительству. Как сложилась их дальнейшая судьба, мне неизвестно.

Но чаще всего я вспоминал о своей встрече с Кридоном, который из главы старого и могущественного клана превратился в главу Гегемонии и стал нашим главным врагом. Кридон был мудр, дальновиден и жесток. Именно он стоял за спиной Визерса, и именно он больше всех выиграл от гиперпространственного шторма, который устроил мятежный генерал. Способен ли он поделиться своей властью хоть с кем-нибудь? Вряд ли.

Выиграем ли мы что-то от его смерти? Скорее всего, да. Но вот что именно мы можем выиграть — это вопрос открытый.

Если в Гегемонии наступит хаос, как это скажется на планах ящеров по уничтожению остальных разумных форм жизни?

Древний флот скаари, который летит к человеческим рубежам, принадлежит не только клану Кридона. Как поведут себя экипажи остальных кораблей при известии о смерти владыки? Продолжат ли они полет или будут ждать приказов от нового главнокомандующего? А если нового главнокомандующего, способного отдавать приказы всем кланам, больше не будет?

— Император прилетает завтра, — сказал Реннер.

Мы были на открытом стрельбище близ летнего дворца, в руках адмирал держал тяжелый кленнонский арбалет, нашедший свое применение в качестве охотничьего оружия имперской аристократии. Круглая мишень, стоявшая в пятидесяти шагах от нас, была утыкана стрелами так, что напоминала дикобраза.

Реннер объяснил, что легче всего ему думается на свежем воздухе и с оружием в руках.

— Он уже знает о нашем плане?

— В общих чертах, — сказал Реннер. — Подробности я сообщу ему при личной встрече.

— Как вы думаете, он согласится?

Реннер выпустил очередную стрелу, и она воткнулась в десятке сантиметров от центра мишени.

— Полагаю, что согласится, — сказал Реннер. — Должен согласиться. Наш план… я не назову его хорошим и стопроцентным решением проблемы, но, похоже, что оно единственное. У нас есть возможность выстоять против вторжения старого флота скаари, но это настолько нас ослабит, что мы не сможем оказать достойное сопротивление следующей волне. Союз с Левантом, которого мы достигли, может только отодвинуть неизбежный конец на пару десятков лет. В долговременной перспективе наши шансы стремятся к нулю.