Шанс для неудачников. Том 2 - [55]

— Темпоральный проект накрылся, потому что перестал быть вам нужен? — спросил я. — Вы убили всех этих людей и взорвали платформу, потому что они сделали свою работу и больше не были нужны, так?

— А как нам надо было поступить? Заигрывание с темпоральными полями слишком опасно на этой стадии развития человеческой цивилизации, — заявил Холден. — Они хотели использовать тоннель как оружие. Страшно подумать, к каким последствиям это могло привести.

— Ваши методы так же отвратительны, как и ваши цели, — сказал я.

— Ты просто еще больше человек, чем регрессор, — сказал Холден. — Когда ты станешь таким же, как я, твое мнение может перемениться. Мы делали то, что считали нужным для нас, не больше и не меньше. И человеческая мораль, довольно гибкая и в оригинальном исполнении, на нас не распространяется.

— Наверное, я рад, что вы умираете. Что мы все умираем, — поправился я. — Когда уйдет последний, галактика вздохнет с облегчением.

— Галактика — это просто пространство. Ему нет никакого дела до разумной жизни.

Я затянулся трубкой и попытался успокоиться. Для культурного шока сейчас не самое подходящее время, на рассвете меня ждет небольшое дельце, и мне лучше быть к нему готовым.

— Сколько вас… нас осталось? — поинтересовался я.

Холден пожал плечами.

— Едва ли несколько сотен, и с каждым днем становится все меньше и меньше.

— И что вы намерены теперь делать?

— С тобой?

— И со мной, и вообще.

— А ничего, — сказал Холден. — Пусть все идет, как идет.

— Своими действиями вы поставили три разумные расы на грань катастрофы, — сказал я. — Ты не считаешь, что вы должны что-нибудь предпринять, чтобы это исправить?

— Лично я больше никому ничего не должен, — сказал Холден. — И мне нет никакого дела до трех разумных рас. Если бы не мы, двух из них вообще бы не было, а весь Исследованный Сектор Космоса принадлежал Гегемонии Скаари. Скорее всего, через пару веков она и так будет владеть им безраздельно, так что все возвращается на круги своя. Небольшое отклонение, которое мы вывали, скоро будет сглажено само собой, и история потечет по прежнему руслу.

— Ты не чувствуешь за собой никакой ответственности?

— Абсолютно никакой. Наш народ вообще не оперирует такими понятиями по отношению к низшим видам. Я чувствовал некоторую ответственность по отношению к тебе как к одному из моих сородичей, коих стараниями Визерса осталось очень мало, и именно поэтому я предоставляю тебе ту информацию, которую предоставляю, пусть даже эксперимент твоего прародителя больше не имеет никакого значения. Но это и все.

— А если я попробую что-то предпринять?

— Валяй. Я не попытался бы тебя остановить, даже если бы смог. Но что ты можешь сделать? Скаари не остановят твои увещевания, какие бы сказки ты им ни рассказывал. Ты сейчас — всего лишь человек, и твои возможности сведены к человеческим.

— Один человек может изменить многое.

— Оказавшись в нужном месте в нужное время, — сказал Холден. — Левант — это не то место, откуда можно на что-то повлиять. Да и время уже ушло.

— Пока корабли скаари летят, время еще есть.

— Ерунда, — сказал Холден. — Ты продолжаешь мыслить по инерции, мыслить как человек. Тебе нужно некоторое время на осмысление новой информации, и после того, как ты примешь ее, тебе и самому не захочется ничего для них делать. Ты человек лишь потому, что твой предок наблюдал за людьми. С таким же успехом ты мог быть кленнонцем или скаари, и что бы ты в этом случае делал? Вынашивал планы по уничтожению человечества к вящей славе Гегемонии?

— Я не передумаю, — сказал я.

Он ухмыльнулся.

— Наша личность — это сумма наших воспоминаний, — сказал я. — Я помню только то, что я человек, и мне нет никакого дела до того, что я могу оказаться кем-то еще.

— Взгляни правде в лицо.

— Не хочу.

— Это безумие, — сказал Холден.

— Мир безумен, — сказал я. — Регрессоры сделали его таким.

— В одиночку ты мир все равно не изменишь.

— Но я готов попробовать.

— Интересно, откуда у тебя взялся юношеский максимализм? — поинтересовался Холден. — Вроде бы не мальчик…

— Ты не умираешь, Феникс, — сказал я. — Ты уже мертв. Может быть, я и мыслю по инерции, но ты по инерции существуешь.

— Ты прав, внутри ты не регрессор, — сказал Холден. — Так иррационально может мыслить только человек. Но пойми, генерал Визерс перевел игру в эндшпиль. Для того чтобы спасти человечество от вторжения скаари, потребовались бы усилия если не всей нашей расы, то ее значительной части.

— Или десяток Разрушителей, — сказал я.

— Но Разрушителей больше нет, — сказал Холден. — У нас нет абсолютного оружия, нет никаких резервов, которые ты мог бы использовать. Ты один. И один ты уже ничего не сможешь изменить.

История здорово посмеялась над регрессорами. Им нужны были носители, и у них были скаари, но регрессоры захотели большего. И когда это большее появилось, оно мимоходом уничтожило самих регрессоров, и, по иронии судьбы, оно само в скором времени будет уничтожено скаари.

Круг готов замкнуться.

Скаари вот-вот победят. Они были первыми из трех, и они могут остаться последними.

А человечество, возникшее благодаря играм регрессоров и вопреки логике событий, готово исчезнуть. Естественный ход вещей оказался сильнее всех изменений, которые пытались внести регрессоры. Более того, он оказался сильнее самих регрессоров и нанес им удар, после которого им уже не встать.