Шанс для неудачников. Том 1 - [13]

Все это время, начиная с того самого момента, когда мы с Азимом встретились на космической станции «Гамма-74-К» и события там пошли вразнос, мы только и делали, что реагировали на чужие действия, и вектор нашего движения был задан обстоятельствами.

Если послушать Холдена и сделать так, как он предлагает, мы снова выключим себя из происходящего до тех пор, пока опять что-то не произойдет, и тогда нам снова нужно будет прогибаться под обстоятельства.

На Веннту может быть опасно. Но, по крайней мере, решение отправиться туда я приму сам, без всякого давления со стороны. Или даже вопреки ему.

— Это самая глупая мотивация из всех, что мне доводилось слышать, — заявил Холден, когда я изложил ему эту часть результатов по раскидыванию мозгами.

— У нас проблемы, — сказал я. — Если мы будем сидеть ровно, нам к решению этих проблем даже на пушечный выстрел не подойти.

— И при этом ты намерен идти вслепую, даже не предполагая, куда приведет тебя твой следующий ход.

— На Веннту.

— А потом?

— Это будет зависеть от…

— Вот именно, — сказал Холден. — Это все равно будет зависеть. Выйти за рамки предложенных нам обстоятельств невозможно, так давай попробуем рассуждать здраво.

— Валяй, пробуй.

— Визерс поручил вам отнюдь не спасение девушки, — сказал Холден. — Он поручил вам отбить у врага криокамеру с ценным содержимым, и вы это сделали. То есть с этой стороны у вас больше нет никаких обязательств.

— Разве разморозка капитана Штирнер не является следующим логичным ходом? — поинтересовался я.

— Является, — согласился Холден. — Но только в том случае, если Визерс по-прежнему в игре, что нам наверняка неизвестно.

— Я предлагаю действовать так, будто нам это известно наверняка, — сказал я. — Потому что при всех других раскладах нам конец.

— Да, если мы будем продолжать играть так, как ты предлагаешь. Мои фонды не безграничны, а вывод человека из криостазиса и последующий курс реабилитации стоят дорого, — сказал Холден. — Фактически после этого мои фонды будут исчерпаны, и мы останемся на мели. Зато вчетвером. Едва ли это решит хоть какую-то из наших проблем.

— Но это будет правильный поступок.

— Правильный? — переспросил Холден. — Мы не в рыцарском романе, Алекс. Ты взял на себя обязательства по спасению попавшей в беду девы, и мне понятно твое намерение довести дело до конца, но в стратегическом плане нам это ничего не даст. Да, капитан Штирнер — потрясающий пилот, возможно, лучший из всех, с кем мне доводилось летать, но что нам с этого? Она поможет нам улететь от ребят Корбена? От других неприятностей? Ты помнишь о том, сколько у тебя врагов, Алекс? Визерс был единственной преградой, способной встать между тобой и твоим названым папочкой, который ныне жаждет твоей крови. В отсутствие Визерса эта проблема снова упадет на твою голову.

— А что мы выиграем, если не отправимся на Веннту и оставим капитана Штирнер в стазисе?

— Время, — сказал Холден. — Мои деньги — это стратегический запас, и если мы не потратим их на Веннту, это позволит нам протянуть лишнюю пару лет.

— Допустим, — сказал я. — И вот лишняя пара лет прошла, Визерс так и не объявился, и что мы делаем дальше?

— У нас будет пара лет на планирование. Пара лет, а не пара недель, как сейчас.

— Мир рушится, — сказал Азим. — Эта галактика станет совершенно другой уже через год, если не раньше.

— И что?

— У нас все равно не получится отсидеться на периферии, — сказал Азим. — Это не тот кризис, который можно переждать, спрятав голову в песок и надеясь, что пронесет. Последствия затронут всех.

— Взрыв лучше всего наблюдать, находясь подальше от эпицентра, — возразил Холден. — Мы сейчас в той ситуации, когда ничего нельзя знать наверняка. Время может сыграть нам на руку — не факт, что тот же Калифат протянет столько, и вопрос с Асадом ад-Дином станет несущественным. Это я в качестве примера.

— И что потом? — спросил я. — Прыгать с планеты на планету, уходя от очередной волны вторжения?

— Самая удачная долговременная стратегия, кстати, — сказал Холден. — Девяносто девять процентов населения галактики не могут себе этого позволить, а мы — можем.

— До тех пор, пока где-нибудь не реквизируют наш корабль.

— Ну, я не отрицаю, что нам потребуется определенный элемент везения…

— Сколько мы так можем протянуть?

— Если определенный элемент везения таки будет нам сопутствовать, то до самой старости.

— И что это будет за жизнь?

— Это философский вопрос, — сказал Холден. — Предполагается, что каждый должен найти на него собственный ответ и все такое. Лично я на него ответил уже давно. Долгая жизнь лучше скорой смерти. Даже если для того, чтобы прожить долго, потребуется себя кое в чем ограничить.

— Это чушь, — сказал я. — В долговременной перспективе…

— В долговременной перспективе мы все умрем, — сказал Холден. — И это знание никак не поможет нам принять правильное решение уже сейчас.

— Существует теория, что, если человек не способен выбрать одно решение из множества, ему стоит выбрать то, которое будет наиболее верным с точки зрения этики.

— Дурацкая теория.

— С точки зрения этики самым правильным будет отправиться на Веннту и вернуть капитана Штирнер к жизни.