Шалва Амонашвили и его друзья в провинции - [10]

С уважением, Альберт Кривченко

А. А. Кривченко – член Союза российских писателей. Первый постсоветский губернатор Приамурья.

Отто Лацис Доброречия нам не хватает

Прочитал я, что Шалва Амонашвили считает нужным учить в школе не грамматике, а доброречию, и проникся завистью к своим внукам. Пусть даже они учатся не прямо у великого педагога, но хоть в его время, когда такие идеи распространяются в школе. Этого всегда так не хватало. Да и сейчас не везде хватает.

В моей школьной жизни самой большой неудачей были экзамены за седьмой – в то время выпускной класс. Экзамен по русскому устному я провалил и вынужден был пересдавать. В самом факте провала не было ничего поразительного для такого в общем твердого троечника, как я. Но убило меня то, что это был именно русский. При заслуженно скромном мнении о своих учебных успехах вообще я был уверен в одном: по этому предмету сильнее меня никого в классе нет. Не потому, что я был таким самоуверенным, а потому, что знал: на диктантах все стараются устраиваться так, чтобы у меня списывать. В те годы я обладал абсолютной грамотностью.

Новое подтверждение я получил годы спустя, будучи студентом МГУ, на знаменитых в то время диктантах профессора Константина Былинского. Он не диктовал никаких цельных литературных отрывков, как бывало на обычных школьных диктантах, – нам предлагалось собрание отдельных слов и фраз, состоящее из одних трудных «случаев». На этих диктантах мой результат был вторым среди 170 однокурсников.

В детстве я был безумным книгочеем, чтению отдавал всё свободное время, иногда отнюдь не свободное, а предназначенное как раз для уроков. При хорошей тогда еще памяти я просто знал, что и как пишется, и не задумываясь писал правильно. Объяснить – почему пишу так, а не иначе – я никогда не мог. И никогда не мог заставить себя выучить правила грамматики. Если я без правил знаю, КАК писать, то зачем еще помнить, ПОЧЕМУ я так пишу? Ненужные правила от меня отскакивали. Вот так я, обладая самой лучшей практической грамотностью в классе, оказался единственным провалившимся на экзамене по грамматике.

Этот случай типичный для советской школы, худшие стороны наследия которой еще не изжиты. Позднее я заметил другое: моя дочь, которая одно время из-за болезней пропускала целые месяцы школьных занятий и училась дома, именно в эти месяцы заметно опережала одноклассников.

Бюрократизированная, далекая от жизни система, основанная на зубрежке, а не на понимании, приводила к огромной напрасной трате времени на уроках. Самое лучшее время жизни, время наибольших способностей, расходуется далеко не лучшим образом. Амонашвили, Шаталов, Щетинин, Соловейчик и другие принесли в школу глоток свежего воздуха, принесли надежду на то, что школа станет другой, что счастливая пора детства станет более плодотворной. Изучение, распространение, а иногда, увы, и защита их методов от нападок – жизненно важная задача нашего общества.

Отто Лацис – доктор наук, лауреат Президентской премии «Золотое перо России». Москва

Павел Флоренский Ах, этот Пушкинский бал

Восхищен, Борис Иванович, Вашей педагогической статьей об Амонашвили. Сам пишу кое-что о педагогике, ибо веду подобный студенческий кружок. Особое впечатление произвел рассказ о Пушкинском бале на Александра Ивановича Олексенко (создателя книги «Оро»). Он увлечен Пушкинской школой в Москве и пушкинскими балами по всей России. Заканчивает об этом книгу, но быть может еще не поздно вставить и Ваш материал. Торопитесь. Его телефон: [phone]. E-mail: [email protected] Свяжитесь с ним обязательно.

Итак, готовы включиться в срочную работу по ФлоренскомуДальневосточному. Было бы хорошо, если бы об этом Вы написали Солженицыну. Более того, прошу Вас просить его поддержки в издании альбома по Флоренскому-Соловецкому, полного корпуса всех материалов, как я надеюсь издать с Вами Флоренского-Дальневосточного. Мой e-mail: [email protected]

P. S. Низкий поклон Елене Николаевне Крайновой, нашей коллеге.

П. Флоренский – доктор наук, внук великого ученого о. Павла Флоренского, который, будучи в ссылке у нас на Амуре, занимался проблемами вечной мерзлоты.

Валентин Курбатов Помоги Вам Бог!

Увидел статью Бориса Ивановича Черных о приезде в Вашу школу Шалвы Амонашвили и не могу удержаться, чтобы не сказать благодарных слов не Шалве Александровичу (слава Богу он их слышал достаточно!), а святому делу Вашей школы и Вам.

Любовь уходит из мира так стремительно, что порой процесс кажется необратимым, что уже ничего не удержишь. Даже матушка-церковь делается бессильна перед тотальной войной против человека, особенно против маленького человека, объявленной миром потребления и властью денег. Ведь это уже чуть не на государственном знамени пишется: «Все и сразу!». «Не упусти свой шанс!», «Выиграй миллион!», ни одного призыва к труду и усилию – «Выиграй!», «Поставь на ту карту!», «Не будь слабым звеном!», «Угадай мелодию!»

Взрослый-то человек ещё устоит, а ребенок… Тем драгоценнее опыт духовного сопротивления (иначе не назовешь), который наживается в таких школах как Ваша, когда любовь и улыбка, возвышение детей доверием (и надеждой на них) сохраняет в них такой необходимый свет сердца!! Мир стар и Сыном Человеческим давно сказано: «Заповедь новую даю Вам: да любите друг друга!» Заповедь эта всё нова и любовь всё редкость.