Шагая по пустыне… - [16]
Нам надоела долгая и пыльная дорога. Надоел и горячий ветер. Он врывался через поднятое лобовое стекло и, казалось, дул из раскаленной печки. Поэтому зеленое пятно в стороне от дороги невольно повлекло к себе, и мы, решительно свернув в сторону, вскоре оказались в обширном круглом понижении среди выгоревших пустынных холмов. Здесь в бессточной впадине весной скоплялась вода, образуя мелкое озеро. Оно, обильно напитав влагою почву, постепенно высохло, и вот теперь среди суши, когда вокруг все замерло, убитое солнечным жаром, здесь росла хотя и коротенькая, но пышная зелень. Следы овец говорили о том, что эта зелень не раз объедалась, но упрямо боролась за свою жизнь и тянулась кверху.
Зеленая чаща была разноцветной. Снаружи ее окружала сизоватая татарская лебеда. К середине от нее шло широкое зеленое кольцо мелкого приземистого клевера. К нему примыкала узкой светло-серой каймой птичья гречиха и, наконец, весь центр этого большого роскошно сервированного блюда занимала крошечная темно-зеленая травка с миниатюрными голубыми цветочками. Между этими поясами, разделяя их, располагались узкие кольца голой земли.
Мы с удовольствием расположились среди зелени. Здесь даже воздух казался влажнее, чище и дышалось легче. Меня не зря потянуло в этот небольшой уголок пустыни, всего в каких-нибудь трехстах метрах в диаметре. Физики и любители парадоксов назвали бы его антипустыней, настолько он резко контрастировал с нею. Здесь кишела разноликая жизнь. Сюда с окружающих земель, обреченных на прозябание в ожидании далекой весны, собралось все живое. Оно цеплялось за жизнь, за бодрствование, за веселье и радости.
Едва я ступил на зеленую землю, как с низкой травки во все стороны стали прыгать многочисленные и разнообразные кобылочки. Большей частью это была молодежь, еще бескрылая, большеголовая, но в совершенстве постигшая искусство спасения от опасности. Кое-где среди них выделялись уже взрослые серые с красноватыми ногами кобылки-пруссы. Отовсюду раздавались короткие трели сверчков. До вечера и поры музыкальных соревнований было еще далеко, но им уже не терпелось. Представляю, какие концерты устраивались в этом маленьком рае с наступлением ночи!
Кое-где на высоких травинках сидели, раскачиваясь на легком ветерке, сине-желтые самки листогрыза, гастрофиза, полигонии. Они до того набили свои животики и так сильно растолстели, что их крылья едва прикрывали основание спинки и казались нарядным жилетиком на толстом тельце. Ленивые и малоподвижные и совершенно равнодушные к окружающему миру, они рассчитывали на свою неотразимость, подчеркнутую яркой одеждой, предупреждающей о несъедобности.
Над зеленой полянкой порхали бабочки-белянки и бабочки желтушки. Перелетали с места на место ночные бабочки-совки, пестрые в коричневых пятнышках и точках. Они собрались большой компанией на одиноких куртинках глухой крапивы, жадно лакомясь нектаром. Странно! Почему бы им не заниматься этим с наступлением темноты, как и полагалось бабочкам-ночницам? Возможно, потому, что здесь не было ночных цветков, а глухая крапива выделяла нектар только днем. Ничего не поделаешь, пришлось менять свои привычки. Среди совок не было ни одного самца. Мужская половина этого вида ожидала темного покрова ночи, будучи больше предана брачным подвигам, нежели потребностям желудка.
Тут же на цветках этого скромного растения шумело разноликое общество разнообразнейших пчел, почитателей нектара: грузные антофоры, пестрые халикодомы, маленькие скромные галикты. Красовалась смелая и независимая, крупная оранжево-красная оса-калигурт, истребительница кобылок. Шмыгали всегда торопливые осы-помпиллы. Неспешно и степенно вкушали нектар осы-эвмены. Яркими огоньками сверкали нарядной синевой одежды бабочки-голубянки. Нежные светлые пяденицы тоже примкнули к обществу дневных насекомых. Тут же возле маленьких лабораторий нектара зачем-то устроились клопы-солдатики и клопы-пентатомиды. Что им тут надо было — непонятно. Может быть, на высоком кустике не так жарко?
К этому обществу насекомых незаметно пристроились пауки-прожоры. На веточке застыли пауки-крабы, кто в ожидании добычи, а кто в алчном пожирании своих охотничьих трофеев. Молодые пауки-аргиопа лобата смастерили свои аккуратные круговые тенета и в каждой западне висело по трупику очередного неудачника, плотно запеленутого в белый саван, сотканный из нежнейшей паутины.
На каждом шагу встречались разные насекомые. Вот громадный ктырь-гигант на веточке пожирает кобылку. Вот его родственники, крошечные ктыри, уселись на землю, сверкая большими выпуклыми глазами. Как ягодки красовались красные в черных пятнах божьи коровки, уплетая толстых и ленивых тлей. Слышалось тонкое жужжание крыльев осы-аммофилы. Парализовав гусеницу, она принялась готовить норку для своей очередной детки. В бешеном темпе носилась над землей пестрая оса-сколия, исполняя сложный ритуал брачного танца. По травинкам, не спеша и покачиваясь из стороны в сторону, как пьяный, пробирался молодой богомол, высматривая своими большими стеклянными глазами на кургузей голове зазевавшихся насекомых.
Жизнь насекомых до крайности многообразна. И не удивительно. На нашей планете из живых существ насекомые представлены богаче всех разнообразием форм, способов приспособления, а также обилием видов. Многообразно и их питание. Все органическое освоено этими маленькими созданиями. Кажется, нет ничего, что не подвластно их челюстям и желудкам. Многое описываемое в книге покажется необычным или даже маловероятным, и тем не менее — это правда.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В книге и жесткого популяризатора, доктора биологических наук П. И. Мариковского описываются путешествия автора по пустыням Юго-Восточного Казахстана. Книга дает яркое представление о различных типах среднеазиатских пустынь — песчаной, глинистой, каменистой, об истории развития их своеобразной природы, о следах древних поселений человека.
Известный ученый Казахстана профессор П. И. Мариковский постоянно радует читателей книгами о насекомых. Почти всегда его рассказы — открытие нового. И на этот раз перед вами повествование о том, как разумно позаботилась природа: человек и насекомые существуют рядом как часть органической жизни Земли. Каковы их взаимоотношения? Это и друзья и враги: мы боремся с насекомыми-вредителями и используем полезных. Нас радует красота этого мира и привлекают его тайны. Сложное строение органов насекомых, гармония жизни некоторых видов приковывают внимание и биологов, и физиков, и конструкторов, которые через познание их жизни идут к открытиям аналогов в медицине, технике, архитектуре, искусстве.Книга адресована массовому читателю.
Новая книга известного писателя, ученого-биолога с мировым именем Павла Иустиновича Мариковского «Времена года» в живой, притягательной манере повествует об удивительной и разнообразной природе Казахстана, об особенности географии нашей страны и животного мира, ее населяющего, показанного в различные сезоны года. Книга одинаково интересна как взрослым, так и молодым читателям.
Муравьи — удивительнейшие создания. Общество муравьев исторически во много раз старее человеческого общества и в какой-то мере даже сложнее и органически целесообразнее.Автор — натуралист, писатель, доктор биологических наук и профессор зоологии, — более пятидесяти лет в естественной полевой обстановке изучал муравьев, и в этой книге описал свои наиболее интересные встречи с этим загадочным народцем нашей планеты. Подавляющее большинство его наблюдений представляет новизну для науки, но эта книга по простоте и образности изложения адресована и также интересна широкому кругу читателей, и особенно тем, кто любит природу и обеспокоен ее судьбами.
Насекомые настолько непохожи на нас, что выглядят инопланетянами. Они появились на Земле раньше динозавров и пережили их, как переживут когда-нибудь и все, ныне существующие виды животных, включая человека. Может быть, поэтому необходимо более внимательно присмотреться к этим фантастическим созданиям, чья жизнь полна тайн и волнующих загадок. Сорок лет жизни Павел Мариковский посвятил изучению мира насекомых и рассказал об этом в своей увлекательной книге, но все-таки даже для него «Загадки остались».