Шаг за горизонт - [45]

— Что это? — повернулась я полюбопытствовать.

— Из той косметики, о которой я тебе говорил. С магической компонентой. Стало лучше?

— Намного! Спасибо.

— Сейчас еще вот здесь, — мазнул он мне щеки под глазами и нос. — Это просто ужас, что случилось с твоей кожей.

Я опустила взгляд на грудь, куда показывал Дэн. М-да. Красная полоса по линии топа меня не украшает. Но я бы еще разок сгорела ради лечения, которое проводил Дэн. Нежные, аккуратные, деликатные прикосновения, только он так умеет. В Мишкином исполнении любое намазывание меня неизменно превращалось в сущее непотребство. Причем не важно, наедине мы были или посреди людного пляжа, например. По рукам приходилось бить. Эх, Мишка. Как мне ему сказать?

При воспоминании о муже сдавило сердце и в груди заныло. Радость от прекрасного дня померкла. Начинать новую жизнь с чужого несчастья просто пакостно. Но пока не отрубишь прошлое, будущее не настанет. Точнее, настанет (времени не требуется нашего согласия), но совсем не такое, какого хочется. Телефон молчат в эти дни, за что я была благодарна. Когда мы в последний раз говорили? В четверг или в пятницу? Очень странно и не похоже па Мишку. После отъезда он постоянно названивал, а тут тишина. Позвонить самой? Подобные дела не решаются по телефону. И потом, я хочу посмотреть ему в глаза и спросить про розу. Наверное, это самообман и попытка оправдаться, но если уж быть честными, так с обеих сторон до конца. Я бы не вышла замуж ни за Мишку, ни за кого другого, если бы моя роза была жива. Что убило ее? Или кто? Дэн не сомневается в ответе, а я хочу знать наверняка.

Пока Дэн ходил к воде, споласкивал руки, я смотрела на него. Господи, какой он красивый! Фигура, походка, осанка — все в нем великолепно. Я уже давно не сомневалась, что так безоглядно любить можно только в восемнадцать лег, но вот пожалуйста, убедилась на себе, что от возраста это не зависит. Со смесью восторга и отчаяния понимала, что возврата к старой жизни быть не может. Я не смогу отказаться от этого мужчины и другого не смогу близко подпустить, даже Мишку. Особенно его. Когда сбываются мечты и потерянная любовь возвращается, разум бессилен против чувств. Мой мужчина — вот он. Разве это жизнь была, без него?

А если снова разлука? Мороз прошел по коже. Брр! Нет! Это исключено. Не может быть жизнь настолько жестокой к нам, чтобы история повторилась.

Дэн вернулся и пристроился рядом.

— О чем грустишь? — немедленно уловил он мое настроение.

— Думаю, что мне теперь делать. Как Мишке объяснить?

— Очень просто. Никак.

— Нет, так нельзя. Не могу же я просто исчезнуть?

— А это мысль, кстати. Достойное наказание для вора и подлеца.

— Дэн.

— На самом деле нет никакой необходимости в личном объяснении. Представляю, насколько тебе это неприятно. И не хочу, чтобы ты травила себе душу и переживала из-за встречи с ним. Вам незачем видеться. Ему сообщат.

— Ты это серьезно?

— Более чем.

— А… развод?

— Это так важно для тебя?

— А для тебя нет?

— Подожди обижаться. Чтобы не было недопонимания, я объясню. По законам Лаэнтера твой брак недействителен. Княжеский род Гертая относится к высшему дворянству королевства, и любой его представитель обязан получить разрешение короля на брак. Во время войны многие законы фактически не исполнялись, и подобные дела рассматривались в индивидуальном порядке после восстановления мира. Могу огласить королевское решение по твоему делу.

Дэн вытянул из костра дымящуюся головню и начал писать на песке. Песчинки спекались и тут же затвердевали, образуя на поверхности слова: «Брак княжны Гертаэсской, урожденной графини Соколовой (Земля, Россия), считать недействительным!»

— Соответствующую бумагу тебе предоставят по прибытии в Лаэнтер. Но я признаю за тобой моральное право желать официального расторжения брака в вашей стране. Поэтому ты подумай, и, если захочешь, мои люди все оформят. Твоего псевдосупруга поставят в известность, передадут горячий привет от меня, решат имущественные вопросы… И мы сможем ехать в Лаэнтер строить новую жизнь.

Похоже, для себя Дэн все решил, и в его представлении дело не выглядит сколько-нибудь сложным. Вот бы мне такую уверенность. Но я Мишку знаю лучше, чем он, и потому сильно сомневаюсь в успехе дела.

— А если он откажется дать мне развод?

— После популярного объяснения, чего стоит его никчемная жизнь, не откажется.

Дэн не угрожал, не иронизировал, он всего лишь констатировал факт. Он действительно считает Мишку никчемным, а его жизнь ничего не стоящей. И от этого мне стало не по себе.

— Ты его так ненавидишь?

— А должен любить?

— Нет, но… он вытащил меня из жесточайшей депрессии, когда не мил был белый свет. Его поддержка стала спасением для меня. Ты не представляешь, как плохо мне было.

И еще… я вышла за него после одного случая. Он отговорил меня лететь на самолете, а тот разбился через полчаса после взлета. В живых не осталось никого. Мне было так страшно, так жутко. Особенно видеть свое имя в списках погибших. Ведь я собиралась сбежать от него, от его назойливого внимания и тяготившей любви. Это добило меня. В ту ночь я побоялась остаться одна… На следующий день мы подали заявление в загс.