Шаг первый. Мастер иллюзий - [83]

– Скажи, Ростопчины действительно ваши родственники? – Неожиданный вопрос…

– Были. Наша ветвь – младшая, прав на титул и имя не имеет, поэтому отец с матерью уехали в область. Здесь на фамилии не смотрят, только на запись в реестре… срок. – Вздохнул на окончании фразы Ярослав.

– Ну да, ну да. Но отношения со старшими родственниками при этом продолжаете поддерживать, – ухмыльнулся Хабаров. – И даже управляете отделением их предприятия в Ведерникове.

– Это заслуга отцова брата. Он, в отличие от старого главы дома, относится к нам без предубеждения, – хмуро произнес Ярик.

– Ясно-понятно. – Покивал Ерофей и неожиданно резко спросил: – Интересно, зачем я мог понадобиться вашим старшим родственничкам?

– Ольгерд говорил, что такими одаренными в конструировании людьми разбрасываться нельзя. Расточительно.

– Барн, да?

– Ты его знаешь? – удивился Ярослав.

– О да, была возможность познакомиться, – протянул в ответ Хабаров, после чего коротко рассказал, как и где он познакомился с младшим партнером дядюшки Шалея. Коротко, но четко.

– Он не мог так поступить! – Ярик неверяще помотал головой.

– Тем не менее это факт, – безэмоциональным тоном сообщил Ерофей и кивнул на зажатый в руке собеседника конверт. – Там карта памяти, на ней запись из моей лавки, можешь убедиться в этой части.

Три часа спустя Ярослав сидел под окном отцова кабинета и старался не упустить ни слова из того разговора, что доносился до него через открытую форточку. А послушать было что…

– Шалей, ты слышишь? Твой дружок упрятал мальчишку в застенки «особняков», откуда тот благополучно сбежал, и теперь он, мать-перемать, благодарит высокую фамилию Ростопчиных за беспокойство, проявленное в его отношении, и заверяет, что со всеми своими дальнейшими проблемами справится сам! – рычал старший Беленький, расхаживая перед огромным зеркомом, с которого на него устало взирал глава дома Ростопчиных.

– Вежливый молодой человек, – констатировал находящийся в сотнях верст от кабинета собеседник отца Ярослава, бросив быстрый взгляд в сторону тихо сидящего в уголке подчиненного. А тот, явно пребывая не в лучшем настроении, нервничал и то и дело утирал испарину со лба. В этом Ярослав убедился, высунувшись на миг над подоконником.

– О да… Чудо, а не юноша. А уж в каких цветистых выражениях он благодарит семью Беленьких и фамилию Ростопчиных за то, что те, цитирую: «позаботились о принадлежащем мне имуществе, которое за время моего вынужденного отсутствия непременно было бы разворовано»! – рявкнул хозяин кабинета. – И как мягко пеняет нам, дескать, нужно было предупредить заранее, что мы берем на себя труд «принять на хранение» товар из его лавки!

– Барн. – Взгляд Шалея Ростопчина уперся в младшего партнера. Тот нервно облизал губы.

– Да… мы вывезли имущество из его лавки. Но ведь там совершенно уникальные разработки, которые…

– Барн! – В голосе «зазеркального» собеседника прорезались нотки гнева.

– Он не сможет ничего доказать, – выпалил Ольгерд, и Ярослав поймал себя на мысли, что никогда прежде не видел… точнее, не слышал, чтобы обычно вальяжный и всем довольный партнер дядюшки был в таком взвинченном состоянии.

– Пересылаю запись, – сухой голос отца взрезал тишину. – Временная отсечка оригинальная, я проверил.

Несколько минут с места, где спрятался Ярослав, можно было расслышать только тиканье часов, а потом…

– Ольгерд! Ты ополоумел?! – Рев дядьки Шалея, наверное, можно было расслышать на другом конце города.

* * *

Поначалу я предполагал покинуть Ведерников пешком и, поймав по дороге попутку, дошкандыбать до Ростова или Новочеркасска. Но вышло иначе… Нет, наглеть окончательно и покупать билет на автобусной станции я не стал, патрули там только что не обнюхивали пассажиров, а гарантии, что давешний капитан-дознаватель еще не вырвался из «плена» и не успел сообщить комендантской роте данные спеленавшего его мальчишки, у меня не было. Но вот тут-то я и вспомнил, что проходящие рейсовые автобусы делают в Ведерниковом три остановки. Одну на въезде в город, в портовой части, одну на станции, кстати, расположенной недалеко от рынка и, соответственно, от моей бывшей лавки, а третью – на выезде. Ноги сами понесли меня по нужному маршруту, тем более что независимо от наличия или отсутствия патруля на выезде из города путь мой все равно лежал в ту сторону. Пешкодралом тоже лучше шагать по дороге, а не по буеракам.

Каково же было удивление, когда я узрел пустую остановку на окраине Ведерникова и не обнаружил поблизости ни одного патруля… в пределах видимости, если быть точным. Кажется, я даже рассмеялся в этот момент. Впрочем, после недолгих поисков за поворотом в сотне метров от «околицы» я обнаружил целый блокпост, где «отдыхал» добрый десяток… реестровых казаков при «крупняке» и поддержке в виде сидящего «на брюхе» бронированного чудовища, ощетинившегося тремя стволами куда-то в поле. И это вместо уже ставших привычными за время моих сегодняшних прогулок трех комендачей в патруле. М-да.

А вот тот факт, что казачки даже не почесались, когда мимо них прошелестел рейсовый автобус, меня несказанно обрадовал. Уж не знаю, что тому виной – беспечность реестровых, еще не прочухавших, что военное положение это серьезно, или отсутствие должного контроля и «накачки» от окружного начальника, но мне такое раздолбайство только на руку.