Шаг первый. Мастер иллюзий - [13]
– Я поступаю так, как велит моя совесть. К тому же меня просто радуют твои любознательность и открытость. Знаешь, сложно ожидать такого отношения от…
– Бездомного волчонка? – усмехнулся я.
– Скорее уж молодого волка. – Отразил мою улыбку дед Богдан и, бросив взгляд на часы, договорил: – Время уже позднее, иди, читай свои учебники. А завтра на занятии Ружана расскажет тебе и о старых школах, и о Выборе… что сможет, конечно.
Нет, определенно, пусть мне и жаль, что память «реципиента», в тело которого я попал, не желает открываться в полной мере, но в этой «амнезии», точнее, в том, что ее диагностировала Ружана Немировна, есть и определенные достоинства. Иначе, как бы я объяснял незнание вещей, совершенно обыденных для местных жителей? Вот и со школами имени древних богов получилось так же. Не было в них никакой особой тайны, что я выяснил, добравшись до книг в зеркоме. Упоминания о существовании этих школ нашлись и в учебниках по истории и в обзорах по различным философским традициям. Другое дело, что большая часть источников уверяла, будто эти самые школы давно сошли со сцены, уступив пальму первенства в ментальных манипуляциях научному подходу естествознания, а ныне старые традиции пребывают в упадке и чуть ли не забыты, но уж тут доверять печатному слову я не стал. Все же перед глазами у меня почти постоянно маячат сразу два представителя этих самых «забытых традиций», и, судя по обмолвкам, они не единственные приверженцы «ненаучного подхода к ментальным манипуляциям» в этом мире.
Уснуть мне удалось далеко не сразу, и на следующий день я извелся, ожидая начала занятия и возможности задать множество вопросов, роящихся и жужжащих в моей голове, словно пчелы. Но все-таки дотерпел и даже постарался, задав один вопрос, заткнуться, чтобы не вывалить на голову преподавательницы все свои измышления разом.
– Ритуал Выбора? – Бровь Ружаны Немировны чуть приподнялась. – Неужто ты и это вытянул из моего старика?
– Не совсем, – признался я. – Дед Богдан отослал меня с этим вопросом к вам.
– Понятно. Значит, о волхвовских школах ты уже прочел, – задумчиво протянула она и, тряхнув гривой черных как смоль волос, резко кивнула. – Ладно. Расскажу, что смогу. В отличие от современной концепции естествознания, оперирующей жесткими формулами, старые школы больше полагались на чувственное восприятие… но это ты и так уже понял, не так ли? А ведь каждый человек ощущает мир по-своему, это зависит от характера, воспитания, умений и привычек, в конце концов, и обряд, который тебя так заинтересовал, позволяет определить склонности ищущего ученичества и направить его по тому пути, где ученик сможет полнее всего раскрыть себя и свой талант.
– То есть школы на самом деле не специализированы? – удивился я.
– Не в большей мере, чем сами люди. Садовод может стать убийцей, а воин на досуге сочинять поэмы, – усмехнулась тетка Ружана. – Что не помешает, при случае, первому воспользоваться окровавленным ножом, чтобы разрыхлить землю вокруг увядающей розы, а второму – воткнуть в горло врага перо, только что поставившее точку в очередном сонете.
– А дед Богдан сказал, что школа Перуна – боевая, – протянул я. Пафосная речь хозяйки дома несколько выбила меня из колеи.
– И он тебе не соврал. – кивнула она. – Это абсолютно мужская школа, путь тех, кто идет к своей цели, невзирая на препятствия, сметая их со своего пути.
– А школа Макоши? – спросил я.
– Путь согласия. Женская школа, в которой никогда не было ни одного мужчины. – Проговорив эту фразу, Бийская вытянула перед собой руку, и на ее ладонь неожиданно вспорхнула небольшая птичка с яркой оранжевой грудкой. Блеснув черными бусинами глаз, она попыталась отыскать на сложенной лодочкой ладони что-то съедобное. Не обнаружив искомого, малиновка встрепенулась, взъерошила перья и залилась долгой трелью. А я прямо-таки почувствовал недовольство маленькой птички. Поймав мой изумленный взгляд, Ружана Немировна вытащила из кармана передника горсть зерен и, отпустив накормленную птицу, кивнула. – Школа Велеса. Путь понимания.
Черт-те что и сбоку бантик. Вот как это называется.
Лекция о школах затянулась надолго, хотя и была очень общей, фактически обзорной. Но количество направлений оказалось так велико, что запомнить их все с одного раза у меня ни за что не получилось бы, так что пришлось вооружиться блокнотом, карандашом и писать, писать, писать. Зато сколько информации к размышлению и… для сравнения. Утонуть можно.
В отличие от жены, дед Богдан, взявшись исполнять данное слово, лекциями не заморачивался. У него на первом месте была практика.
– Ружана сказала, что ты неплохо освоил телекинез, – прогудел старик и кивнул в сторону сваленных у забора, попиленных на чурбаки бревен: – Вот и займись. А то завтра баню топить нечем будет.
Я пожал плечами и, подхватив потоком внимания сразу пяток чурок, потащил их к комлю. Свалив будущие поленья рядом с пнем, попытался взяться за колун, но тот вдруг исчез прямо у меня из-под носа, чтобы спустя мгновение оказаться в руке деда Богдана.
– Э-э?
– Телекинез, Ероха, – покачав головой, заявил старик. – Без колуна справишься.
Говорят, жить надо так, чтобы после смерти боги предложили тебе повторить. Если так, то это определенно был тот самый случай. Случай и воля древнего божества, занесшего бывшего военного инструктора в тело четырнадцатилетнего подростка с советом-наказом продолжать «учительствовать». Вот только где найти время на столь благородное дело, когда вокруг закручиваются какие-то непонятные, но явственно попахивающие опасностью интриги. Нежданно обретенная родня так и норовит подкинуть неприятностей, а то и просто спалить к чертям, пользуясь Даром и фамильной склонностью к Пламени, а давно сгинувшие родители его «нового» тела даже после смерти умудряются подкидывать сюрпризы.
НФ? Космоопера? А чёрт его знает. Но боты-дроиды и плазмобои присутствуют.
Самое страшное проклятие у китайцев: «Чтоб ты жил в эпоху перемен!» Если так, то Кирилла Николаева явно проклял весь китайский народ. Не успел мещанин Николаев выкрутиться из неприятностей с клубом эфирников и отвести от себя угрозу со стороны бывших родственников, как навалились новые неприятности. Мятеж в столице недавно спокойного Русского государства подхватывает людей, словно ураган листья, и несет их сквозь дым и пожары к грандиозной катастрофе. Грохочут по древней брусчатке гусеницы бронемашин, гремят в ночи взрывы и горят дома.
Говорят, жить надо так, чтобы после смерти боги предложили тебе повторить. Если так, то это определенно был тот самый случай. Случай и воля древнего божества, занесшего бывшего военного инструктора в тело четырнадцатилетнего подростка с советом-наказом продолжать «учительствовать». Вот только где найти время на столь благородное дело, когда вокруг закручиваются какие-то непонятные, но явственно попахивающие опасностью интриги?
Правильно говорят: свобода не избавляет от проблем. Вот и юному Кириллу Николаеву, избавившемуся наконец от навязчивой опеки родни, пришлось убедиться в этом на собственном опыте. Не успел он вдохнуть пьянящий воздух свободы, как навалились неприятности, от которых до недавнего времени его избавлял статус несовершеннолетнего боярича. Сплетается вокруг невидимая, но ощутимая паутина чьих-то интриг, с интересом поглядывают в сторону юного эмансипированного мещанина бояре и Преображенский приказ, вьются вокруг представители малоизвестного, но очень влиятельного клуба эфирников, прибавляется количество учеников… а интуиция так и воет, предупреждая о приближающейся опасности.
Плывут в небесах гигантские дирижабли-«киты», скользят от одного парящего города к другому, свысока взирая на происходящее далеко внизу. Хищные «акулы» пиратов сбиваются в стаи и нападают на земные города. Воюют государства, и концерны стремятся прибрать крошки, падающие с их стола. А в маленьком венедском городке Меллинг живет одинокий мальчишка по имени Рик Чернов… Живет? Выживает на огромной свалке дирижаблей, так называемом китовом кладбище. И спасают его лишь упорство и знания, принесенные из прошлой жизни, короткой, но насыщенной и совсем несчастливой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Заблудиться можно в лесу. Заблудиться можно в городе. Но чтобы в строящемся доме… И особенно, если заблудившийся – прораб, который работает на нём и знает дом, как свои пять пальцев.
В нашей жизни ничего не предопределено заранее. Никакие Сатурны с Юпитерами не несут ответственности за наши судьбы. Лишь досадные совпадения заставляют нас верить в обратное. Однако, именно такая цепочка досадных совпадений и привела Семёна к столкновению с тем, что он двадцать пять лет считал выдумкой и бреднями. Но как взмах крыла бабочки может вызвать шторм на другом континенте, так и новые обстоятельства ведут к новым испытаниям. Иногда и к таким, с которыми справиться может далеко не каждый.
«…Андреас устал спорить. Левый висок ныл, очень хотелось пить.– Сколько с меня? – спросил он, доставая из комода позвякивающий кожаный мешочек.Служащий опустил жезл и сладко зажмурился:– Ровно три золотых.– Смотрите не подавитесь…– Не беспокойтесь, – ответил гном и ловко запихал монеты за щеку. Розовый огонёк на кончике жезла погас. – Большое спасибо, господин Вебер! О вашей любезности будет доложено. Василиск ценит людей, легко расстающихся с золотом… Всего наилучшего!Гном повернулся и с дробным стуком кованых башмаков ссыпался по лестнице…».
Грэйс Дивайн — дочка пастора из обыкновенного американского городка. А это значит, что она должна подавать пример своим сверстникам. Впрочем, помогать отцу в церкви или матери с организацией праздников, хорошо учиться и скромно одеваться — не такой уж и непосильный для нее труд. Но ее размеренная жизнь и мечты о поступлении в престижный колледж дают трещину, когда в школе появляется Дэниэл Калби.Когда-то в детстве Грэйс, ее брат Джуд и Дэниэл были друзьями не разлей вода. Однако три года назад произошло нечто ужасное, что заставило Дэниэла бежать из дома, Джуда — возненавидеть своего лучшего друга, а Грэйс — дать клятву Джуду, что она никогда больше не будет общаться с Дэниэлом.Вот только как же ей сдержать эту клятву сейчас, три года спустя, если Дэниэл явно нуждается в ее помощи? Да и отец явно не против ее общения с этим странным юношей, чьи глаза при лунном свете сверкают серебром.
Тучи сгущаются над домом Кадогана, а новообращенная вампирша Мерит не может объяснить, сумерки ли это перед рассветом или затишье перед бурей. Сверхъестественные жители вызывают в городе панику, так же как и угрозы штата принять законопроект об их обязательной регистрации. С тех пор как вампиры вышли из своего укрытия, для них наступили тяжелые времена. Если бы только была возможность залечь на дно и переждать, пока смертные не успокоятся.Но именно в это время вода в озере Мичиган внезапно становится черной как смоль, и начинают происходить ужасные вещи.Мэр Чикаго настаивает на том, что беспокоиться не о чем, но Мерит знает, что только темная магия могла создать настолько мощное заклятие, способное изменить саму материю природы.
Cреди перворождённых он известен как Палач Леса, в Срединных королевствах – как Клинок Заката и Ярость Юга. И эти титулы Готфрид из Великого дома Эйнар, в прошлом землянин, придумал не сам. Его ими наградили враги… А теперь он стал ещё и хозяином проклятого Замка Бури. И горе тем, кто попытается вторгнуться в его владения и отобрать эту имперскую твердыню..
Это Фэлрон. Мир стали и волшебства. Здесь лорды-колдуны древними чарами подчиняют своей воле первозданные силы хаоса, а воины мечами рисуют узоры смерти на поле битвы. Здесь маги обрушивают на врагов ярость могучих стихий, а рыцари в блестящих доспехах побеждают ужасных чудовищ. Мир, где осколки некогда могучей империи пытаются выжить по соседству с бывшими провинциями, превратившимися в сильные королевства. Где аристократы плетут интриги, начиная новые войны и заканчивая старые, а короли пытаются расширить свою власть всеми доступными способами.
Он овладел тайными знаниями и стал псионом необычайно высокого уровня, теперь он дворянин, более того – глава рода, но одно экспериментальное заклинание – и Зак Он очнулся в знойной пустыне без магии, лишенный всех своих псионических способностей. В этой вселенной все иначе, и выученные базы знаний не спасут псиона. Заку предстоит выбор – помогать попавшим в беду или выбираться самому; осваивать здешние споки или искать путь в уже обустроенный собственный мир, на который у него были большие планы. Он не умеет ждать и надеяться: страшные враги, прекрасные девушки и космические корабли – здесь и сейчас Зак Он берет от жизни по максимуму!
Умение выживать в любой ситуации – главная черта Эдуарда Гаврошева. Нелепая смерть на родной Земле подарила ему новую жизнь и новые возможности в другом мире. Планета-свалка и заброшенные города космической цивилизации, остатки выживших, и кажется, нет никаких шансов выбраться наверх маленькому жестянщику по имени Зак Он. Он хочет покорить просторы космоса, но сначала надо вырваться из закрытого мира.