Ш.Л.ю.Х.И. - [29]

— Об убийстве. Я знаю, что кое-кто намеревается убить Эрнандеса, и он будет в маске. Единственный шанс остановить убийство — это успеть опознать их до того, как они начнут стрелять.

— Вы себя нормально чувствуете, лейтенант?

— Омерзительно. Но я знаю, что прав.

— Если вы правы, лейтенант, в такой толпе будет нелегко опознать потенциальных убийц.

— Еще бы!

— Ладно, — заторопился он, — давайте я возьму эту сторону дороги, а вы — ту.

— Отлично. Они могут носить еще и белые комбинезоны.

— Я это запомню, лейтенант, — заключил он с иронией и зашагал прочь.

Я перешел на другую сторону дороги, туда, где толпа разбилась на кучки у изгороди, отмечавшей границу чьего-то участка. Окинув их взглядом, я отметил пару дюжин масок, причем Микки было больше, чем Дональдов в соотношении 2:1. Некоторые были явно детьми, но большинство — мужчины. Никаких белых комбинезонов видно не было. На лицах без масок читалось угрюмое ожидание — несомненно-, Лиза Фрейзер убедила их, что Мендозу убили люди Эрнандеса.

Пока я расхаживал вдоль толпы, спина моя хорошо прожарилась на полуденном солнце и мне захотелось обратно, домой, под холодный душ. Я преодолевал ярдов пятьдесят до того места, где толпа уменьшалась и заканчивалась, потом поворачивал обратно к заграждению. На другой стороне дороги народу казалось больше, и я мысленно пожелал Стивенсу удачи — он явно в этом нуждался. Да и я тоже! Время текло медленно, у меня рубашка уже прилипла к телу. Наконец показалась патрульная машина, и толпа беспокойно зашевелилась. Я пробился к изгороди, став к ней спиной, и принялся наблюдать одновременно и за толпой, и за демонстрантами.

Эрнандес, шедший футах в шести впереди своих, среди которых были и женщины, имел вид героя со строгим, решительным выражением лица. Патрульная машина остановилась у заграждения, с заднего сиденья поднялась грузная фигура Лейверса. Рядом остановился Эрнандес, повернулся лицом к своим соратникам, подняв руки кверху. Демонстранты покорно остановились, наступила тишина.

— Кто-то должен убить этого мерзавца! — произнесли рядом вполголоса.

— Люди! — начал Эрнандес звонким голосом.

На другой стороне в толпе произошла какая-то свара, потом на середину дороги между Эрнандесом и его сторонниками выбежали две девушки. Они стали прямо перед ним. Я без труда узнал Рону Генри и Мэриан Нортон. Обе были раздеты до пояса, с нарисованными на каждой груди и на каждой ягодице (едва прикрытой черными шортами) апельсинами. Обе начали плясать перед демонстрантами.

— Эй, Эрнандес! — разносился ясный голос Роны. — Почему ты не хочешь собирать их фрукты?

— Правда, Эрнандес, — вторила ей Мэриан, — если ты не станешь собирать их фрукты, мы не дадим тебе собрать наши!

Толпа издала одобрительный рев. Я выдернул из кобуры пистолет и беспомощно огляделся. Мозг педантично подсказывал: если убийце требовался отвлекающий маневр — то вот он!

И тут краем глаза я увидал промелькнувший белый комбинезон. Ринувшись за ним, я чуть не сшиб с ног малого, стоявшего рядом. Толпа хохотала, хлопала в ладоши и притопывала ногами, пока две девицы кривлялись перед беспомощным Эрнандесом. Снова возник белый комбинезон, на сей раз ближе, и я стал продираться к нему сквозь тесную толпу. Рядом запротестовал Микки подростковым голосом, а дородный Дональд больно пихнул меня под ребро.

Из толпы раздался протестующий свист, когда двое полицейских двинулись навстречу девицам, а я заметил, как белые комбинезоны остановились позади двух парней в первом ряду. В глазах вдруг сверкнуло отражение какого-то металлического предмета. Прямо передо мной стояла женщина ростом не более пяти футов.

— Дайте пройти! — прорычал я ей в ухо.

— Пошел вон, черт! — Она даже головы не повернула.

На пререкания времени не оставалось. Схватив за плечи, я сиганул через ее голову, в следующую секунду ударив с размаху по плечам белый комбинезон. Владелец его дико вскрикнул, и оба мы повалились на парней в переднем ряду. Рука в белой перчатке судорожно пыталась нащупать упавший на землю пистолет, но я оказался быстрее.

Откуда-то с той стороны дороги быстро выстрелили дважды, и началось всеобщее смятение. Завизжали женщины, в толпе все смешалось. Я содрал маску Дональда с владельца белого комбинезона. Длинные соломенного цвета волосы разметались по плечам, я увидал белое от ярости лицо Стефани Чэннинг.

— Все равно нас не остановить!

Я сдал ее на руки подоспевшего полицейского в форме, готового, казалось, надеть наручники и на меня за разжигание беспорядков, а сам пошел на ту сторону дороги. Девушек в бикини и Эрнандеса окружили несколько человек в синей форме. Загорелое лицо Эрнандеса было бледно, он зажимал рукой правое плечо, откуда сочилась кровь.

Толпа отхлынула от того места, где одиноко стоял Стивенс, а у ног его лежало безжизненное тело.

— Я не видел его до первого выстрела, лейтенант, — сказал он извиняющимся тоном, — и решил, что пора его остановить, прежде чем он успеет выстрелить вторично.

— Ты действовал прекрасно. Однако он похож на Эрнандеса, только с крыльями.

— А я еще думал, вы спятили!

Он поглядел на неподвижную фигуру у своих ног — сквозь белый комбинезон просачивалась кровь, образуя пятно на груди, и спросил: