Сфинкс - [2]

В клинике Клару не любили и боялись. Беспощадная требовательность к подчиненным, резкие окрики и всевидящее око создавали ей славу бездушного робота, лишенного даже проблесков человечности. Неизменная холодная отчужденность, надменность и замкнутость отпугивали от нее и коллег.

Клару это вполне устраивало. Ее лицо смягчалось лишь в присутствии Гроссе. Она будто скидывала с плеч тяжкое бремя возложенной на нее ответственности, позволяя себе расслабиться, передохнуть…

На селекторе вспыхнула лампочка. Гроссе нажал клавишу.

— Сэр? К операции все готовы. Ждем дальнейших указаний, — доложил голос из динамика.

— Состояние донора?

— По-прежнему напуган, нервозен. Может, инъекцию транквилизатора?

— Ни в коем случае! Никаких искусственных торможений. Ждите. Мы спустимся через четверть часа.

Передав Кларе пластиковые папки, Гроссе тщательно запер сейф и двери кабинета. Коридор административного отделения был пуст. Рабочий день кончился, из сотрудников остались Только дежурные стационара. Гроссе и Клара направились в противоположную от выхода сторону, туда, где коридор заканчивался глухой стеной. Так, по крайней мере, считали работники клиники. Гроссе снял изоляционный футляр с висевшего на груди «медальона» — и в ту же секунду часть стены ушла сторону, обнажив темный проем.

Едва они ступили в проем, стена сомкнулась позади них.

Некоторое время их окружал полный мрак. Потом в глаза ударил прямоугольник света, и Клара первая шагнула в кабину. Лифт устремился вниз, в подземную часть здания.

…Узкие серые коридоры с редкими, наглухо закрытыми дверьми петляли и разветвлялись, подобно лабиринтам египетских Пирамид.

Глубоко под землей, в недрах холма, на котором гордо возвышалась клиника, укрылась еще одна, не менее обширная, но никому не известная, где тоже безраздельно царствовал Гроссе. У нее имелась своя тщательно засекреченная клиентура, персонал, свои ученые и уникальные специалисты. Подминая клиника сотнями тончайших нитей переплеталась с верхней, пользуясь ее лабораториями, богатым экспериментальным опытом, ее сырьем. Верхняя клиника служила своеобразным полигоном, опытной базой для Нижней, составляя единое, нераздельное целое.

…Остановившись у одной из дверей, Гроссе приказал подождать. В небольшой, облицованной серым камнем комнате, где всю мебель составляли кровать, тумбочка да стул, водились двое: пожилая женщина в халате и юноша в полосатой больничной пижаме. Юноша уставился на вошедшего округлившимися от страха глазами.

— Здравствуй, Джо, — по-приятельски приветствовал его Гроссе.

Юноша ответил дробным стуком зубов.

— Тебе холодно? Ты простудился? — Гроссе потянулся к лбу.

Тот дернулся в сторону.

— Это доктор, Джо. Он хочет узнать, нет ли у тебя температуры, успокаивающе сказала пожилая женщина.

Ее подопечный лишь затравленно переводил взгляд с одного на другого, еще глубже отодвигаясь в угол постели.

— Не дури, Джо! — Гроссе повысил голос. — Я должен обследовать тебя, измерить давление, пульс, послушать сердце. Только и всего.

— Чего меня обследовать, — наконец заговорил юноша срывающимся голосом. — Зачем меня схватили, зачем привезли сюда? Что вам от меня надо? Я совершенно здоров. Слышите? Совершенно! — Он был близок к истерике.

Гроссе молча ждал.

Отважившись на протест, юноша тут же обмяк, сдался. Его круглые черные глаза наполнились слезами. Всхлипывая, шмыгая покрасневшим носом, он жалобно затянул:

— Выпустите меня отсюда. Ну пожалуйста. Очень вас прошу.

— Почему ты решил, что тебя не хотят выпустить? — Подсев поближе, Гроссе взял холодную вздрагивающую руку Джо, заговорил доверительно и грустно, глядя ему в глаза: — Понимаешь, глупыш, какая штука… Ты очень серьезно болен. Мы не хотели тебя пугать. Но ты сам вынуждаешь сказать тебе об этом…

— И что же теперь со мной будет? — тихо спросил Джо.

— Все будет как надо, если доверишься мне. Одна очень маленькая, совсем легкая операция, и ты снова здоров. Снова на воле, со своими друзьями. И с мамой, которая шлет тебе поклон и просит быть мужественным. Ведь ты у нее единственный сын. Единственная надежда.

— Вы видели маму?! — вскричал юноша. — И она знает, что я здесь?

— Глупыш. Разве может быть иначе? Тетушка Бетси просила меня о помощи. Кому, как не ей, знать о твоей болезни. Тебя увезли силой, уж не обессудь, она уверяла: добровольно в больницу не пойдешь.

— И то верно. Не пошел бы… — Лицо юноши просветлело, упоминание о матери оказало магическое действие.

— Так как, Джо, доверяешь мне? Будешь делать все, как я скажу?

— Да, доктор… — еле слышно прошептал Джо.

— Я не сомневался в твоем благоразумии. А теперь пойдешь за тетей Гретой. И помни: операция совсем легкая, неопасная. Ты ничего даже не почувствуешь, обещаю тебе.

Гроссе ободряюще похлопал юношу по плечу и вышел из палаты. Клара, ожидавшая в коридоре, присоединилась к нему.

— Мне надо переговорить с реципиентом, — обронил от не оборачиваясь. А ты пока проверь, все ли готово к трансплантации.

Клара молча свернула в боковое ответвление коридора, Гроссе проследовал в отсек для богатых клиентов.

…От неоновых светильников, скрытых в панелях стен, в большой просторной комнате было светло как днем. Мягкая удобная мебель, телевизор. Широкая механизированная постель, при необходимости легко превращающаяся в операционный стол, кресло, каталку.