Сезоны - [9]
Стянули на базе автопокрышку. Покатили вниз по улице. Поймали только меня. Отвели в отделение. Записали адрес. Проверили — не соврал. Сижу на деревянной лавке. Больно. Стыдно.
— Беги, пацан!
Встал. Двое милиционеров втащили вдребезги пьяного мужика: ватник — лохмотья, лицо в крови. Мужик вырывался и матерился. Стало не по себе — убежал.
Стоп. Детство кончилось внезапно. Началась юность. С этого момента общие узлы двух автобиографий: моей и Владимира Владимировича Маяковского, которым только в детстве можно было давать одинаковые подзаголовки, — распались. Неудивительно! Его путь был выбран. Сомнений для него нет. Для меня все на свете — «так называемая дилемма». Она сосет, томит. Он в пятнадцать уже встает на путь служения революции, затем — революционному искусству. Я в пятнадцать — не знаю, где начало, в чем начало, какое оно. А еще комсомолец! Разные люди? Вероятно. Эпохи? Очень может быть.
Но продолжаю, придерживаясь хронологии. Итак, мне пятнадцать лет.
Мама вышла замуж. Это ее дело. Он какая-то «шишка» в Нагаевском морском порту. Он носит черную шинель и фуражку с крабом. Он веселый, добрый. Инстинктивно сторонюсь. Здесь ревность и еще что-то. Он умный: с нами не заигрывает.
Что делаю? Учусь. Играю в волейбол. Хожу на каток. Мечтаю о любви. Весной пришла первая. Был уверен, что настоящая.
Первое, что потрясло, — «Флейта-позвоночник». Потрясло название и строчки:
Принял без оглядки, без оговорок. Начал читать запоем. Все подряд. В голове сумбур. В мозг врезаются отдельные строчки вроде:
Плакатные —
Лирические —
Гражданин заслонял лирика. А хотелось лирики. И не такой, какую я вычитал из альбома Веры Лаптевой, в назидательных строках: «Любовью дорожить умейте…» и т.д.
Хотелось необычного, настоящего. Но полное собрание сочинений мне не попадалось. А «Избранное» — оно и было шибко «избранным».
— Андрей, зачем ты так говоришь? Неужели ты всему веришь?
Молчание.
— Андрей, но этого не может быть! Чтобы наш отец!.. Молчание. И затем:
— Мне не нужен он.
— Что?! Что ты говоришь, Андрей?
— Мне из-за него столько досталось!
— Ух и сволочь ты! Гад ты, Андрей!.. Маму жалко.
2 марта. Начал вычерчивать графики температуры и давления крови. Волновался, но не очень. С НИМ ничего не может случиться! ЕГО болезнь — все равно что у нас грипп; сколько раз мы болели гриппом, а ОН в первый раз. Даже когда в прорубь провалился, не заболел. Железный человек!
5 марта. Толпа перед репродуктором была неподвижна, по засосала как водоворот. Пустота. Тишина. Глухая пустота. Звенящая тишина. Все. ЕГО нет. Умер. Умер? Не может быть! Все ясно — смертен. Даже ОН смертен.
Глаза уткнулись в землю. И на землю закапали горячие капли. Глаза ест. В горле першит. Душно.
Как в приложенных к уху часах, монотонно стучит: «что… теперь… будет… что… теперь… будет… — что же?»
8 марта. Спирт нигде не продавали. У меня припасена бутылка на день рождения. Когда стемнело, втроем (я, Генка Горбунов и Радик Мазур) пошли «праздновать» мои шестнадцать лет.
Распили бутылку из стаканчиков. Запили абрикосовым соком. Про меня забыли. А в разговоре все прежнее: «Что теперь будет?».
Ровно через пять лет узнал, что 5 марта 1953 года скончался любимый мой композитор Сергей Сергеевич Прокофьев.
Экзамены сдал. В городе торчать целое лето не хотелось. Пошел в геологоразведочное управление. Не хотели брать — несовершеннолетний. Хлопотал за меня Родыгин Никодим Палыч (когда-то работал с моим отцом). Уехал рабочим в поисковый отряд.
Все лето бродили в районе севернее Сеймчана. Все лето завьючивал и развьючивал лошадей, ставил палатки, рубил кедрач, жег костры, заваривал кашу, ходил в маршруты, таскал рюкзаки, копал шурфы, мыл шлихи, собирал грибы, морошку, голубику, охотился, ловил хариусов, пил, ел, спал, давил комаров, мошку, гнус, пел песни. Кажется, и все… Да, научился курить.
Краем уха услышал однажды о себе: «Хороший парень». Обрадовался. Заработал около трех тысяч. В старых, разумеется.
Детское «по горам лазить» в конце лета превратилось в потребность. Хотелось бесконечного лета, таких бесконечных удачливых дней, когда каждый из них — открытие. Нравились простота быта, простота общений и ледяные реки, и ручьи с хариусами, и горы с кедрачом и кедровыми орехами, с медведями, и мокрые тундры с озерами, с болотами, с морошкой, с черникой, и сухие тундры с белыми грибами, и упавшее, почти сомкнувшееся с землей северное небо, и то, что я чувствовал себя здесь здоровым, сильным, все умеющим — счастливым.
Да, пусть другие, пусть другие становятся поэтами, играют в кино, водят воздушные и морские лайнеры, строят высотные дома, садят лесозащитные полосы, роют каналы, учат детей, лечат, играют в футбол. Пусть они делают что хотят. Я же буду ходить по земле, там, где еще никто не ходил, и открывать месторождения. Моя работа, моя участь, моя судьба — геология.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».
Пьесы о любви, о последствиях войны, о невозможности чувств в обычной жизни, у которой несправедливые правила и нормы. В пьесах есть элементы мистики, в рассказах — фантастики. Противопоказано всем, кто любит смотреть телевизор. Только для любителей театра и слова.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Виктор Пожидаев родился в 1946 году в Артеме Приморского края, где окончил школу, индустриально-педагогический техникум. Работал мастером производственного обучения, прорабом. Затем на протяжении 12 лет занимался журналистикой. В настоящее время — рабочий Славянского судоремонтного завода.«Чистые струи» — первая книга молодого прозаика. Неторопливо, как бы исподволь, он поднимает а ней сложные проблемы нашего бытия: любви, брака, воспитания ребенка.
Владимир Вещунов родился в 1945 году. Окончил на Урале художественное училище и педагогический институт.Работал маляром, художником-оформителем, учителем. Живет и трудится во Владивостоке. Печатается с 1980 года, произведения публиковались в литературно-художественных сборниках.Кто не помнит, тот не живет — эта истина определяет содержание прозы Владимира Вещунова. Он достоверен в изображении сурового и вместе с тем доброго послевоенного детства, в раскрытии острых нравственных проблем семьи, сыновнего долга, ответственности человека перед будущим.«Дикий селезень» — первая книга автора.
Владимир Христофоров родился в 1941 году в Семипалатинске. С 1958 года работает в различных газетах Казахстана, учится в Карагандинском педагогическом институте. В 1967 году журналистские пути-дороги привели его на Чукотку, и с тех пор тема Севера — главная в творчестве В. Христофорова. Он автор — книг «Лагуна Предательская», «Невеста для отшельника», «Деньги за путину».В. Христофоров лауреат премии Магаданского комсомола, член Союза писателей СССР.
Виктор Григорьевич Зиновьев родился в 1954 году. После окончания уральского государственного университета работал в районной газете Магаданской области, в настоящее время — корреспондент Магаданского областного радио. Автор двух книг — «Теплый ветер с сопок» (Магаданское книжное издательство, 1983 г.) и «Коляй — колымская душа» («Современник», 1986 г.). Участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей.Герои Виктора Зиновьева — рабочие люди, преобразующие суровый Колымский край, каждый со своей судьбой.