Сезон тропических дождей - [160]
— К этому я привыкла! — прокомментировала Эси. — Моему русскому удивляются повсюду. А однажды произошел забавный случай. Хотите, расскажу?
— Конечно! — Он любовался ее оживленным лицом, нежными смешливыми губами.
— В Нью-Йорке есть улица, которую ваши прозвали «Яшкин-стрит». Там мелкие магазинчики ширпотреба. Торгуют в основном евреи, некоторые из них выходцы или потомки выходцев из России. Много одесситов. Русский язык на этой улице — как здесь французский. Поэтому на «Яшкин-стрит» любят заглядывать моряки с ваших торговых судов — и по-русски легко объяснишься, и торговцы, знающие вкусы и возможности русских, предложат именно то, что ищешь. К тому же, в воскресенье все магазины в городе закрыты, а «Яшкин-стрит», пожалуйста, торгует.
Однажды понадобилось мне в воскресенье купить кусок ткани, и я оказалась на этой улице. Зашла в маленькую лавчонку. Никого в ней не было, кроме хозяина, толстенького, плешивого и носатого. Он приставил к полкам с товаром лесенку-стремянку, залез на нее и шурует под потолком, вроде бы пыль вытирает. И одновременно разговаривает с кем-то невидимым. Разговор идет на русском языке в одесском варианте. Слышали бы вы этот разговор! Через каждое слово — мат! «Сёма! — даже не так, а Щёма, — так-растак, почему ты не вернул кусок этого репса Райнеру?» А этот Щёма в ответ: «Да пошел ты со своим лежалым репсом туда-то и туда!» И все в подобном стиле. Я терпеливо жду. Когда входила, пузатый бросил со стремянки на меня равнодушный взгляд, но никак не среагировал: черная! Не велика персона, подождет!
Эси отхлебнула глоток джина, усмехнулась своим воспоминаниям, показав красивые крупные зубы.
— Ну так вот. Я ждала, ждала, а потом и говорю: «Как же вам не стыдно при женщине употреблять такую площадную брань, такие грязные выражения!» Пузатенький охнул и как подстреленный свалился со стремянки на пол, лежит на спине, вроде опрокинутого жучка, дрыгает ногами и руками и стонет: «Щёма! Щёма! Караул! Мне плохо! Кажется, я сошел с ума. Наши черные заговорили по-русски. Щёма! Теперь нам хана!»
И вы представляете, — сквозь смех продолжала Эси, — этот пузатенький, очухавшись, заявил, что отныне будет отпускать мне товар с двадцатипятипроцентной скидкой. За мой русский…
Рыба, которую принес гарсон, тоже оказалась густо сдобренной перцем, и Антонов едва одолел половину порции.
— А вы пейте джин, и будет аппетит. — Эси хитро прищурилась. — Я же вижу, что пьете только воду. Нехорошо! Молодую женщину спаивает, а сам как стеклышко.
И крикнула гарсону:
— Еще две порции джина.
Эси была уже чуть хмельной, ее глаза весело поблескивали.
— А вы знаете, уважаемый мосье, должна вам признаться, что очень рада провести этот вечер именно с вами. Вы мне нравитесь. — Она указала рукой в сторону ресторана. — Если бы не этот дикий грохот и не в таком обилии черные, я подумала бы, что снова нахожусь в Москве и сейчас пройдемся мы с вами по Охотному ряду… Она на минутку задумалась:
— С русскими все-таки говоришь иначе, чем, например, с американцами.
— А почему иначе?
Она вдруг порывисто встала:
— Потом скажу. А сейчас пойдемте потанцуем!
В танцевальном зале было почти темно. Лампы под потолком, задрапированные красным материалом, сочились таким слабым светом, что в нем не виделись, а скорее угадывались очертания танцующих пар. Зал был набит до предела, и казалось невозможным втиснуться в эту плотную массу. Но все время подходили новые пары и все-таки втискивались. Пьянящие афро-американские ритмы сотрясали тела и стены.
— Как в Московском метро в час «пик», — определила Эси.
Спрессованный почти до осязаемой плотности воздух в зале был насыщен запахами пота и духов.
— В таком месиве всякое может случиться, — лукаво предупредила Эси и вдруг положила ему руку на плечо: — Ну что, рискнем? Где наша не пропадала!
Антонову почудилось, что они оказались в густой движущейся трясине, которая сама их куда-то несла, все более и более сжимаясь. Их так притиснули друг к другу, что он всем телом своим ощущал, как гулко бьется ее сердце.
— Вот это да! Вот это да! — шептала она, больно сжимая пальцами его плечо, то ли от ужаса перед этой теснотой, то ли, наоборот, по причине озорства, охватившего ее, едва они переступили порог зала. У нее было пружинистое, гибкое, сильное тело балерины, ее небольшая, но крепкая и острая грудь, казалось, врезалась под самые его ребра, дыхание приятно щекотало его ухо.
Когда они, дождавшись конца мелодии, обливаясь потом, с трудом выбрались из неподатливой чащобы тел и оказались на воздухе, Антонов облегченно вздохнул полной грудью и рассмеялся:
— Нет! Это похлеще, чем в метро. Вы целы? Здесь самое подходящее место для вашего балетного дарования!
— Конечно, самое подходящее! — Ее лицо осветилось медленной скользящей улыбкой. Вдруг она склонила голову набок и хитро покосилась на него: — А вы не боитесь, что теперь у нас с вами будет ребенок?
Он весело тряхнул головой, принимая шутку:
— Раз женщина говорит, значит, надо ждать.
— Я знаю, кто будет — мальчик!
— И он будет темненьким и кудрявым, как мама.
— Естественно. В этом мы над вами, белыми, берем верх. Как известно, первый человек возник в Африке. Значит, наши гены изначальны. Видите, какие я русские слова знаю! Раз гены изначальны, значит, в них стойкость тысячелетий.
Документально-художественная повесть известного советского путешественника и журналиста Леонида Почивалова, опубликованная в журнале «На суше и на море». .
Автор по командировкам центральных газет много раз уходил в море на советских и иностранных торговых, рыболовных и пассажирских судах, участвовал в четырех дальних экспедициях на борту научного судна «Витязь», а затем на сменившем его современном корабле, носящем то же гордое имя. Л. Почивалов побывал на всех широтах Мирового океана, ему довелось высаживаться на берегу острова Новая Гвинея в стране папуасов, принимать участие в исследованиях таинственного Бермудского треугольника, в антарктической экспедиции, он спускался в батискафе на дно океана в поисках следов легендарной Атлантиды.Во время своих путешествий писатель встречался со многими людьми яркой и необычной судьбы, с выдающимися государственными деятелями, известными учеными, путешественниками, деятелями культуры.
Имя писателя, журналиста Л. В. Почивалова известно читателям по его выступлениям в прессе, рассказам, повестям, а также по роману «Сезон тропических дождей». Действие этого романа происходит на борту советского научно-исследовательского судна и на землях, к которым оно пристает на своем пути. Рейс судна проходит на фоне всеобщей мировой тревоги перед угрозой войны, эту тревогу отражают и события, происходящие во время рейса. Герои романа — советские ученые, моряки, а также их иностранные коллеги — американцы, входящие в состав экспедиции.
Автор этой книги врач-биолог посетил.) Мексику по заданию Министерства здравоохранения СССР и Всемирной организации здравоохранения для оказания консультативной помощи мексиканским врачам в их борьбе с малярией. Он побывал в отдаленных уголках страны, и это позволило ему близко познакомиться с бытом местных жителей-индейцев. Описание природы, в частности таких экзотических ландшафтов, как заросли кактусов и агав, различных вредных животных — змей, ядозуба, вампира, придает книге большую познавательную ценность.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии.
Книга представляет собой дневник бортпроводницы международных авиалиний, начиная с первых дней обучения и заканчивая последними полётами. Вы побываете в суровом Магадане, знойном Бангкоке, на сказочном острове Бали и во многих других местах. Вместе с автором Вы сможете пережить все трудности и радости лётной жизни, узнать многое о самолётах, о внутренней жизни аэропорта, о настоящей дружбе, испытаниях, поисках себя и новых высотах.
Железнодорожное путешествие – это всегда бесконечная суета, крики, грязь и хаос. Есть ли в таких поездках место для удивительных приключений и открытий? Несмотря на непонимание родных и друзей, Мониша Раджеш, британская журналистка, всегда мечтала совершить кругосветное путешествие на поезде. Она тщательно проработала свой маршрут и, собрав все самое необходимое, вместе со своим женихом отправилась в незабываемое путешествие. Вместе с героями книги из окна поезда вы увидите необъятные просторы России, Монголии, Северной Кореи, Канады, Казахстана и многих других стран.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Далеко за Полярным кругом, на полуострове Таймыр, живут самые северные в мире оленеводы — нганасаны. Этот удивительный народ сохранил во многом свои древние обычаи. В самом деле, знаете ли вы, что возраст женатого мужчины у нганасан исчисляется по возрасту его жены; что по вышивкам на одежде можно определить, считается ли ее хозяин полноправным охотником, женат ли он, есть ли у него дети. В коротких новеллах читатель познакомится и с работой полярников, летчиков, геодезистов, горняков — всех тех мужественных людей, которые покоряют суровый Север. [Адаптировано для AlReader].