Сезон несбывшихся желаний - [2]
Таня слышала много леденящих душу историй о похищениях и убийствах детей и подростков. Поэтому она подумала так: «Бог с ним, с этим зонтом! Пусть хозяин иномарки оставит его себе на память! Надо повернуться и идти в класс. Тогда всё снова будет хорошо и привычно».
Но вместо этого Таня, как загипнотизированная, пошла вслед за незнакомцем. Мужчина подошёл к машине, распахнул перед Таней правую заднюю дверцу и сказал:
– Я хочу сделать вам подарок. Но выберете вы его сами.
Таня заглянула в салон и удивлённо хмыкнула. Здесь было из чего выбирать. На заднем сиденье лежало по меньшей мере двадцать разных зонтов: красных, зелёных, пёстрых. С первого взгляда Таня поняла, что зонты фирменные, а следовательно, дорогие. Один зонт – зелёный с фиолетовыми цветами – понравился ей больше других, но Таня решила ни за что не говорить об этом незнакомцу и не брать зонта ни в коем случае.
– Не стесняйтесь, берите любой, – мужчина заметил замешательство Татьяны и попробовал пошутить: – А то мне их девать некуда.
– Спасибо, но я возьму свой! – решительно ответила девочка.
Вместо ответа мужчина выбрал из кучи зонтов именно тот, что сразу понравился Тане, – зелёный с фиолетовыми цветами.
– Вот такой, я думаю, вам подойдёт. Берите на память. От чистого сердца. И ещё раз прошу: извините.
«Он точно гипнотизёр! – подумала Таня, принимая подарок. – Бывают же такие люди!»
А странный незнакомец хлопнул дверцей, обошёл вокруг машины, улыбнулся на прощание и – уже из салона – помахал Тане рукой. Таня кивнула ему в ответ. Иномарка плавно тронулась с места и сразу исчезла – растворилась в тумане. Какое-то время ещё были видны габаритные огни, но вот и они пропали за поворотом. Таня повернулась и увидела Витьку Пыляева. Он стоял на школьном крыльце и нагло улыбался. Волосы всклокочены, во рту жвачка.
– Булавина, это что, твой личный шофёр? – ехидно спросил он.
Таня обожгла Витьку презрительным взглядом исподлобья и фыркнула:
– Пыляев, ты – тормоз! Это мой личный киллер. И ты заказан.
– У тебя новый зонт? – Пыляев сразу переменил тему.
– Ну новый. Тебе-то что?
– Ничего. Просто так спросил…
Первым уроком была химия. Таня слушала учительницу вполуха, а сама смотрела в окно и продолжала думать о незнакомце.
«Кто он? Оптовый торговец зонтами? Почему такой щедрый? Что он забыл в школе? Ребёнка отвёл на урок или к кому-то в гости заходил? Но почему с ноутбуком? Почему в восемь утра? Новый учитель? Представитель РОНО? А может, он здесь раньше учился?»
Туман за окном постепенно редел, отступал и расползался по переулкам. И на уроке литературы «Седой» не выходил у Татьяны из головы. Из-за него она даже двойку схватила.
«А ведь он хороший, добрый человек! – внезапно поняла Таня. – Но его что-то беспокоит, тревожит. Как он посмотрел на меня! Вот уж не забуду! Он будто спутал меня с кем-то, но лишь на мгновенье. Какие печальные у него глаза! Должно быть, у него неприятности».
Третьим уроком была геометрия. Проходили подобие фигур. Тамара Петровна – классная и математичка в одном лице – за пять минут до звонка вызвала к доске Пыляева, а тот, как всегда, не учил и, как всегда, начал доказывать обратное.
– Хорошо, Пыляев, – прервала его Тамара Петровна. – Если ты учил, будь добр, ответь нам на такой вопрос. Если два угла одного треугольника равны двум углам другого треугольника, что мы можем сказать об этих фигурах?
– Можно взять помощь зала? – спросил Пыляев голосом известного телеведущего.
– Лучше уж позвони другу, – в тон ему ответила Тамара Петровна.
Пыляев сделал умное лицо и стал ждать подсказки класса. Но сегодня, видно, был не его день: никто не торопился на выручку Витьке. Наоборот, все ждали его поражения. Только Наташка Гончарова с первой парты сжалилась над ним и по-змеиному прошипела:
– Они бесподобны.
– Они бесподобны, – бездумно повторил Витька.
Класс взорвался от дружного хохота. И громче всех смеялась коварная Наташка.
– Если кто и бесподобен, Пыляев, так это ты, – недобро улыбнулась Тамара Петровна. – Садись, два.
В это время в класс заглянул директор. Ученики нехотя поднялись со своих мест, приветствуя Ванилина. Таня заметила в руках директора стопку белых конвертов.
– Тамара Петровна, я на минутку. Сейчас уже должен быть звонок, и я хочу сделать объявление. Ребята! Тех из вас, чьи фамилии я сейчас назову, попрошу остаться в классе после звонка. На пару минут.
Прозвенел звонок. Ученики ожили, потянулись к портфелям, загалдели. Тамара Петровна спохватилась:
– Запишите задание на дом! Пункт сто три, теорема одиннадцать, два. Доказательство буду спрашивать обязательно! Да угомонитесь же вы!
– Попрошу тишины! – невозмутимо, но строго сказал Ванилин. – Итак, повторяю. Те, чьи фамилии я назову, должны остаться на своих местах. Авдеева, Булавина, Венгеров, Гончарова, Ежов, Каминский, Мухин, Потапенко, Пыляев, Седых, Сокольникова, Хныкин. Все слышали? Остальные могут быть свободны.
Снова стало шумно. Кто-то равнодушно шёл к выходу, кто-то – наоборот – проявлял нездоровый интерес к стопке конвертов в руках директора. Таня и Оксана Седых переглянулись. Оксана пожала плечами и посмотрела на Дашу Авдееву. Даша выразительно вздохнула и села на своё место.
