Сезон гроз - [18]
— Как это?
— Съедаешь гарнец квашеной капусты, запиваешь гарнцем кислого молока… и вскоре депрессия становится наименьшей из твоих забот. Ты забываешь о депрессии. Порой надолго. К кому это ты так присматриваешься? Что это за девица?
— Знакомая. Подожди здесь. Перекинусь с ней парой слов и вернусь.
Замеченной девушкой была Мозаик, которую он видел у Литты Нейд. Робкая, гладко прилизанная ученица чародейки. В скромном, но элегантном платье цвета палисандра. И котурнах на высокой подошве, в которых ступала весьма грациозно, несмотря на неровную мостовую, усыпанную скользкими овощными отходами.
Ведьмак подошел, застав ее у лавки с помидорами, которые она складывала в корзину, повешенную дужкой на сгибе локтя.
— Привет.
Она слегка побледнела, увидев его, несмотря на и так бледную кожу. А если бы не прилавок, то отступила бы на шаг или два. Сделала движение, словно хотела скрыть корзину за спиной. Нет, не корзину. Руку. Она скрывала предплечье и ладонь, плотно обернутую шелковым платком. Он не упустил этого сигнала, и необъяснимый импульс заставил его действовать. Геральт схватил руку девушки.
— Отпусти, — шепнула она, пытаясь вырваться.
— Покажи. Я настаиваю.
— Не здесь…
Она позволила проводить себя подальше от рынка, в место, где они могли быть хоть немного наедине. Ведьмак развернул платок. И не смог сдержаться. Выругался. Длинно и грязно.
Левая ладонь девушки была перевернута. Перекручена в запястье. Большой палец торчал влево, верхняя сторона ладони была направлена вниз. А внутренняя сторона кверху. Линия жизни длинная и четкая, оценил он машинально. Линия сердца отчетливая, но неровная и прерывистая.
— Кто тебе это сделал? Она?
— Ты.
— Что?
— Ты! — вырвала она ладонь, — ты использовал меня, чтобы над ней подшутить. Она такое безнаказанным не оставляет.
— Я не мог…
— Предвидеть? — взглянула она ему в глаза. Он неверно её оценил, она не была застенчивой и боязливой, — ты мог и должен был. Но, ты предпочел поиграть с огнем. Оно хоть того стоило? Получил удовлетворение, поправил самочувствие? Было чем похвалиться в кабаке перед приятелями?
Он не ответил. Не находил слов. А Мозаик, к его изумлению, внезапно улыбнулась.
— Я не держу на тебя зла, — сказала она раскованно, — меня и саму развеселила твоя игра, если бы я так не боялась, то засмеялась бы. Отдай корзину, я спешу. Мне еще нужно сделать покупки. И у меня назначена встреча с алхимиком…
— Подожди. Этого нельзя так оставить.
— Прошу, — голос Мозаик слегка изменился, — не вмешивайся. Только сделаешь хуже…
— А мне, — добавила спустя минуту, — и так еще повезло. Она отнеслась ко мне милосердно.
— Милосердно?
— Она могла мне выкрутить обе ладони. Могла выкрутить стопу, пяткой вперед. Могла стопы поменять, левую на правую и vice versa, я видела, как она кому-нибудь это делала.
— А это…?
— Больно? Недолго. Потому что я почти тотчас же потеряла сознание. Что ты так смотришь? Так и было. И надеюсь на то же самое, когда она мне ладонь будет выкручивать обратно. Через несколько дней, когда насытится местью.
— Я иду к ней. Сейчас же.
— Плохая идея. Ты не можешь…
Он прервал её быстрым жестом. Услышал, как шумит толпа, увидел, как она расступается. Ваганты перестали играть. Заметил Лютика, подающего ему издалека резкие и отчаянные знаки.
— Ты! Ведьминская зараза! Я вызываю тебя на поединок! Мы будем биться!
— Чтоб меня, дьявол. Отойди, Мозаик.
Из толпы вышел низкий и коренастый тип в кожаной маске и кирасе из cuir bouilli, укрепленной бычьей кожи. Тип, покачивая трезубцем в правой руке, внезапным движением левой руки развернул в воздухе с рыбацкую сеть, замахал и затряс ею.
— Я Тонтон Зрога, именуемый Ретиарием! Я вызываю тебя на бой, ведь…
Геральт поднял руку и ударил его Знаком Аард, вложив в него столько энергии, сколько мог. Толпа закричала. Тонтон Зрога, именуемый Ретиарием, взлетел в воздух и, дрыгая ногами, опутанный собственной сетью, снес собой прилавок с баранками, тяжело грохнулся о землю и с громким звоном врезался головой в чугунную статую сидящего на корточках гнома, не известно к чему выставленную перед магазином, предлагающим портновские аксессуары. Ваганты наградили полет громогласными аплодисментами. Ретиарий лежал, живой, хотя и подающий слабые признаки жизни. Геральт, не спеша, подошел и с размаху пнул его в область печени. Кто-то поймал его за рукав. Мозаик.
— Нет. Я прошу. Пожалуйста, нет. Так нельзя.
Геральт попинал бы «рыбака» еще, потому что хорошо знал, чего нельзя, что можно, а что необходимо. И спуску в таких делах не привык давать никому. Особенно людям, которых никогда не пинали.
— Я прошу, — повторила Мозаик, — не отыгрывайся на нем. За меня. За неё. И за то, что ты сам утратил.
Он послушался. Взял её за плечи. И взглянул в глаза.
— Я иду к твоей мэтрессе, — объявил он жестко.
— Это нехорошо, — покрутила она головой, — будут последствия.
— Для тебя?
— Нет. Не для меня.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Wild nights! Wild nights!
Were I with thee,
Wild nights should be
Our luxury![1]
Emily Dickinson
So daily I renew my idle duty
I touch her here and there — I know my place
I kiss her open mouth and I praise her beauty
Анджей Сапковский — один из тех редких авторов, чьи произведения не просто обрели в нашей стране культовый статус, но стали частью российской фантастики. Более того, Сапковский — писатель, обладающий талантом творить абсолютно оригинальные фэнтези, полностью свободные от влияния извне, однако связанные с классической мифологической традицией.Книги Сапковского не просто блистательны по литературности формы и глубине содержания. Они являют собою картину мира — мира «меча и магии», мира искрометного юмора, не только захватывающего внимание читателя, но трогающего его душу.
Анджей Сапковский — один из тех редких авторов, чьи произведения не просто обрели в нашей стране культовый статус, но стали частью российской фантастики. Более того, Сапковский — писатель, обладающий талантом творить абсолютно оригинальные фэнтези, полностью свободные от влияния извне, однако связанные с классической мифологической традицией.Книги Сапковского не просто блистательны по литературности формы и глубине содержания. Они являют собою картину мира — мира «меча и магии», мира искрометного юмора, не только захватывающего внимание читателя, но трогающего его душу.
Мастер меча, ведьмак Геральт, могущественная чародейка Йеннифэр и Дитя Предназначения Цири продолжают свой путь — сквозь кровопролитные сражения и колдовские поединки, предательские засады и вражеские чары. Весь мир против них, но их ведет и направляет таинственная судьба. Дитя Предназначения любой ценой должна войти в Башню Ласточки.
«Кровь эльфов» — конечно же, роман о ведьмаке Геральте. Равно как и роман о княжне из Цинтры, воспитанной ведьмаками и ставшей ведьмачкой. Это книга о Каэр Морхене — цитадели ведьмаков. Их доме. Это произведение о жизни и смерти, любви и разлуке. О верности долгу и о Предназначении… О великой войне и ее последствиях. О мире, в котором все меньше места остается для магии и все больше — для материализма… И связующим звеном не только всего романа, но цикла в целом была и есть Цири — Дитя Старшей Крови…Маленькая принцесса Цири из Цинтры — девочка, чья судьба неразрывно связана с простым ведьмаком — представителем исчезающей профессии, является, как гласят пророчества, носительницей «старшей» — эльфийской — крови.
Цири, дитя Предназначения, заплутала между мирами. Погоня следует за ней по пятам, и снова, снова — не то место, не то время. Кто в силах спасти ее? Кто способен помочь? Лишь Геральт, ведьмак, мастер меча и магии. Тот, кому не страшны ни кровопролитные сражения, ни полночные засады, ни вражьи чары, ни жестокая сила оружия. Тот, который — один против всех. Тот, которого ведет, направляя, таинственная воля судьбы…
Пролилась кровь эльфов и настал Час Презрения. Время, когда предателем может оказаться любой и когда никому нельзя верить. Войны, заговоры, мятежи, интриги. Все против всех и каждый за себя. Но по-прежнему таинственно сплетены судьбы ведьмака Геральта, чародейки Йеннифэр и Дочери Старшей Крови, княжны Цириллы…
В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?
Девятнадцать лет назад заговор против короны в Илеханде закончился пропажей трех маленьких принцесс и введением закона об ограничении магии. Все считают, что девочки погибли. Кронпринцессу Вильгельмину, единственную оставшуюся в живых наследницу престола, интересуют больше собаки, лошади и охота, чем дела королевства. Желая, чтобы дочь остепенилась, королева приглашает во дворец очередного жениха, принца из дружественной страны Тусара. И никто не подозревает, что скоро за этим потянется цепочка событий, грозящая нарушить спокойствие не только Илеханда и Тусара, но и соседней Суриды.
Сэм готов на всё, чтобы его мама снова была жива. И ему на помощь приходит странный нелюдимый сосед. Он говорит, что есть средство. Надо лишь отыскать Древо Жизни. Оно способно победить смерть. Сэм хватается за эту возможность и, заручившись поддержкой подруги по имени Абра, бросается на поиски Древа. Но ни Сэм, ни Абра и представить не могли, что тем самым они вступают в древний конфликт и что прежними им уже не быть никогда. Что это за Древо Жизни? И на какие жертвы Сэм готов пойти, чтобы вернуть маму?
Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!
Анджей Сапковский — один из тех редких авторов, чьи произведения не просто обрели в нашей стране культовый статус, но стали частью российской фантастики.Более того, Сапковский — писатель, обладающий талантом творить абсолютно оригинальные фэнтези, полностью свободные от влияния извне, однако связанные с классической мифологической традицией. Книги Сапковского не просто блистательны по литературности формы и глубине содержания. Они являют собою картину мира — мира «меча и магии», мира искрометного юмора,не только захватывающего внимание читателя, но и трогающего его душу.
Вот и закончились приключения ведьмака Геральта, ребенка-предназначения Цири и колдуньи Йеннифэр. А чем заканчиваются все приличные сказки? — Конечно же свадьбой! Вот эта история как раз о свадьбе Геральта и Йеннифер. О том кто там был и что там пили, и куда подевался гном, который утверждал, что его зовут Шуттенбах.