Сезон дождей и розовая ванна - [23]

Вновь разозлившись, Гисукэ схватил трубку внутреннего телефона. Долгое время не удавалось соединиться. Наконец ответил вульгарный женский голос:

— Послушайте, где же ужин? Ведь уже семь часов!

— Придётся подождать ещё немного, гостиница переполнена.

Ни одного слова извинения. Гисукэ пришёл в ярость. Сволочи! Знают, что звонят из дешёвого номера, вот и издеваются.

— Немедленно пришлите гейш, двух, трёх, пятерых! — крикнул он в трубку, неожиданно для себя.

— Что? Гейш?

— Да, да, да!

— Сейчас никто заказа не примет. Заказывать нужно за день. У нас очень много банкетов.

— Что же ни одной свободной гейши нет?

— До двенадцати все заняты. — Трубку положили.

Наконец минут через сорок появилась горничная с обедом. Крупная, плечистая, она казалась переодетым в женское платье мужчиной.

— Простите, что так запоздала, — сказала она, расставляя блюда на столе.

Извинилась — и на том спасибо. Лоб у неё покрылся испариной, видно, работы действительно было много.

— Скажите, кто со мной говорил по телефону? Голос хриплый такой, грубый.

— Это у нашей хозяйки такой голос.

— Вот те на! Такая грубая — и хозяйка гостиницы!

— А что такое она вам сказала?

— Да я гейш просил пригласить. Пятерых, или трёх хотя бы. А она рявкнула: "За день заказывать надо!" Можно же было по-человечески объяснить!

— А гейш у нас и правда не хватает. Каждый вечер одна и та же история.

— Не хватает, так не хватает. Что тут поделаешь. Но хозяйка ваша дурно воспитана. Разве так разговаривают с клиентами?

— Пожалуй, вы правы, в разговоре она может быть неприятной. Но вообще-то наша хозяйка добрая женщина.

Накрыв на стол, горничная села.

— Простите, господин, вам обязательно нужны гейши, именно гейши? — спросила она с едва заметной усмешкой.

— А ты что хочешь предложить — девок из стриптиза, что ли?

— Так вы же, господин, без сопровождения приехали.

— Ну и что?

— Когда мужчина один, не обязательно приглашать гейш. Есть много способов погулять.

— Очень может быть, но абы какая партнёрша мне не годится. Все эти девки вызывают у меня брезгливое чувство. Это молодым всё едино, а человек пожилой, вроде меня, бывает разборчивым.

— И для пожилых есть подходящие партнёрши.

— Ты думаешь?..

У Гисукэ было сейчас не свойственное ему настроение. Он всё время жалел, что не взял с собой О-Масу. Одиночество его тяготило. Тут сыграли роль, с одной стороны, плохое обслуживание, а с другой — нечто вроде зависти, испытанной им при виде весело проводящих время парочек. Короче говоря, он потерял душевное равновесие — щекочущая нервы атмосфера горячих источников сделала своё дело.

Возбуждение нарастало. Навязчивый образ О-Масы не давал ему покоя. Кругом бурлила жизнь. Над горячей водой поднимался пар, мерцали огни, звучала музыка, люди ели, пили, предавались любви. Выходит, ему нет места среди этого веселья?! Да, конечно, он здесь не у себя дома — чужак, неприметная личность. Надо хоть этой горничной доказать, что он человек не третьего и даже не второго сорта. Гисукэ вынул из бумажника две купюры по пять тысяч иен и положил их перед горничной:

— Возьми, это тебе.

У женщины округлились глаза, игравшая на губах усмешка исчезла:

— Да что вы, что вы, господин! Такие деньги…

— Бери, бери, не стесняйся!

— Ой, я уж и не знаю…

Пока Гисукэ обедал, горничная менялась прямо на глазах: стала необыкновенно предупредительной и приветливой.

Покончив с едой, Гисукэ в сопровождении горничной вышел на улицу. По липовым аллеям, тесно прижавшись друг к другу, прогуливались облачённые в гостиничные халаты парочки. В сопровождении четырёх гейш горделиво вышагивал начинающий стареть мужчина. Зажатые между зданиями отелей бары, кабаре и студии "ню" тонули в таинственном полумраке. Гисукэ вновь вспомнил О-Масу.

— Куда ты меня ведёшь?

— В бар.

— Да я не очень-то увлекаюсь спиртным.

— А вы не пейте, если не хотите… Положитесь на меня, — сказала горничная. — Я вам дурного не посоветую, господин. Покупать в наших краях гейшу нет никакого смысла. Все они или в летах, или мордовороты. А стоят дорого. Лучше уж с молоденькой красоткой позабавиться. Не намного дороже обойдётся, а удовольствие — не сравнишь…

— А эти молоденькие, какого они сорта?

— Вот придём в бар, вы и посмотрите.

— Я же тебе сказал, что спиртное меня не интересует. А в баре пить нужно.

— Не обязательно. Да вы, господин, не беспокойтесь, переговоры буду вести я. Меня здесь все знают. А придёте один — ничего не получится. Да и среди девушек всякие бывают.

Пройдя по покрытому красным лаком мостику, они поднялись по горному склону и очутились у дверей маленького бара, прижавшегося к гостинице. Внутри царил полумрак; посетителей, кажется, не было. Навстречу им вышли две женщины странной наружности. Заведение производило жалкое впечатление.

Пока горничная разговаривала с одной из женщин, на Гисукэ вдруг напала тоска. Он постоял немного, переминаясь с ноги на ногу, и совсем было собрался удрать, когда горничная обернулась и поманила его. Гисукэ решил, что уйти всегда успеет, и последовал за её широкой спиной. Пройдя через чёрный ход, они очутились на улице.

Там, широко раскинув белоснежные крылья, стоял двухэтажный железобетонный дом.