"Сезам, откройся!" - [63]

Уже после того как ГДР перестала существовать в качестве самостоятельного государства в 1990 году, появилось много других сообщений об успешном проникновении агентов ГДР в важные учреждения и центры Запада. В том числе упоминался агент Топаз — Рейнер Рупп — и его жена-англичанка Кристин-Анн под псевдонимом Тюркис, арестованные в Брюсселе 31 июля 1993 года.

Топаз и Тюркис оба совершили успешную операцию ТФП в НАТО. Топаз, начав работать в экономическом отделе политического департамента НАТО, стал регулярно поставлять сверхсекретную и суперценную разведывательную информацию. В свою очередь, Тюркис работала в Комитете военного планирования НАТО. Добываемая супругами информация сверялась и перепроверялась на семейном совете и затем направлялась в ГДР. Кроме того, Тюркис работала затем в отделе по проверке благонадежности сотрудников НАТО, что использовалось спецслужбами ГДР для обеспечения безопасности других агентов восточных разведок, проникавших в НАТО.

ТФП в НАТО этого семейного дуэта было большим успехом разведки ГДР и существенно дополняло информационные возможности по НАТО нашей внешней разведки.

За 12 лет активной разведывательной работы, с 1977 по 1989 год, эта супружеская пара «кротов» ГДР в НАТО переправила в Центр десять тысяч совершенно секретных документов по вопросам экономического, политического и военного характера. Интересно отметить успешную последовательность работы агентов ГДР в НАТО: до 1979 г. в течение десяти лет там действовала агент Мозель; сразу после нее включились в полноценную информационную работу Топаз и Тюркис. Причем как Мозель, так и Топаз, по оценке БНД, были блестящими примерами успешного ТФП разведки ГДР в НАТО, нанесшего огромный ущерб безопасности этой организации.

В 1994 году Топаз был приговорен к 12 годам тюремного заключения, а Тюркис к 22 месяцам тюрьмы условно (Ланский В. Агента «Штази» по кличке «Топаз» помогло раскрыть ЦРУ. Известия. 1993, 4 и 21 августа).

Эти примеры рождали у меня «добрую зависть», профессиональное желание и здесь, в Вене, найти возможность организовать ТФП, достойное подражания.

Бродя по венским улицам, я порою проходил мимо знакомых мне по адресному справочнику зданий иностранных дипломатических представительств, невольно прикидывая в уме, как можно было бы осуществить ТФП в одно из них.

Может быть, под влиянием слов нашего замечательного поэта Ф. Тютчева: «Есть некий час, в ночи, всемирного молчания» — мне нравилось рассматривать город в ночную пору, когда с улиц исчезала вечная дневная суета, прекращалось шумное движение транспорта. В такие часы «всемирного молчания» здания как бы выступали во весь свой рост и можно было без помех и не спеша рассмотреть их во всех подробностях. Многие архитектурные детали выступали на казавшихся днем гладкими и серыми стенах, задерживали на себе изумленный взор. Многие из них, особенно старинной постройки, являли собой какое-то спокойное достоинство, подчеркивая незыблемость своих крепко вросших в землю фундаментов, свое презрение к нашей человеческой суетливости.

Я неизменно любил проходить мимо Карлскирхе, расположенного недалеко от посольства, любуясь на вычурный силуэт этого собора на фоне темного неба. Перед его горделиво вознесшимся куполом, как бдительные часовые, возвышаются две монументальные колонны, почти у подножья которых красуется украшенный рядом малых колонн главный портал.

Эти две колоннады, обвитые винтообразно поднимающимися от основания к вершинам полосами, живо напоминал мне Рим. Там, стоя среди древних руин, я с немым восхищением разглядывал великолепную троянскую колонну-памятник, вокруг корпуса которого также винтообразно устремлялась вверх нескончаемая панорама с изображениями событий римской истории.

Да и купол Карлскирхе напоминал мне собор Святого Петра в Ватикане. Глядя на этот собор, я вспоминал древнейшие памятники римской архитектуры, на которые я не уставал смотреть, думая о судьбе тех римских цезарей и императоров, которые пару тысячелетий тому назад жили среди дворцов, от которых теперь остались лишь руины. А величественное творение безымянных мастеров — римских рабов — продолжает возвышаться над руинами.

Так же и в Вене, правители бывшей Австро-Венгерской империи оставили память о своей эпохе. И хотя их памятники не столь исторически значимы, как римские, но они не безымянны, и человечество сохраняет имена их творцов.

Восхищаясь собором Святого Стефания, куда мы заглядывали с женой послушать органную музыку, наблюдая в вечернее время очертания собора Святого Фотия, освещенные прожекторами, их остроконечные шпили на фоне ночного неба, мы часто размышляли об авторах этих творений, выражавших в них не только идеи церковных заказчиков, но и свои собственные думы и замыслы.

Думалось мне в эти моменты и об участниках, а подчас и авторах событий прошлого, попавших во всемирную историю. Дела их казались мне более значимыми, а события куда более величественными, чем наша современная действительность.

Мое сегодняшнее стремление добывать чужие секреты, также являющиеся порождением сегодняшнего дня, казалось никчемным, малозначимым элементом общей истории, о котором не принято петь гимны. Вот и тогда, в прошлом, и в Римской, и в Австро-Венгерской империях была разведка, которая порою совершала чудеса, выполняя задачи, поставленные ее хозяевами. А как мало мы знаем об этом!