"Сезам, откройся!" - [252]

Состоялись визиты президента России Б. Ельцина в августе 1993 года, премьера Черномырдина в конце 1994 года и, наконец, после визита президента Польши в Москву в январе 1996 года — рабочая встреча министров обороны в апреле 1996 года.

Хотя перед визитом Черномырдина, в октябре 1994 года в Варшаве, произошел неприятный и негативный для наших взаимоотношений с Польшей инцидент с избиением российских пассажиров на Варшавском вокзале, из-за которого был задержан визит нашего премьера, эти визиты послужили заметному оздоровлению польско-российских отношений и стимулировали их положительное развитие.

Характерно, что здравомыслящую оценку польско-российские отношения находят и у тех польских государственных и политических деятелей, которые являлись близкими сторонниками Валенсы, несмотря на его в целом не только не дружественное, а порою враждебное отношение к России.

Так, министр иностранных дел Анджей Олеховский в конце 1993 года говорил, что Россия не нуждается в Польше как политическом посреднике, Москве не нужны посредники в ее отношениях с Западом. Сильные позиции Польша может заиметь только как экономический партнер России.

Еще более многозначительными считаю выступления бывшего близкого соратника и советника Валенсы в период кризиса 1980-х годов Адама Михника. Его авторитетный призыв к полякам прозвучал в мае 1995 года, когда он выступил против безответственных заявлений президента, которые по его оценке «подрывают международный престиж Польши». Он писал в «Газете выборча», что и полякам, и россиянам надо отказаться первым — от антирусских, вторым — от антипольских комплексов (Известия. 1995, 5 мая). Надо переступить горизонт прошлого.

Однако, поскольку почти половина поляков поддержала Валенсу на выборах президента в конце 1995 года, целесообразно для трезвой оценки перспектив польско-российских отношений посмотреть хотя бы бегло на позиции этого экс-президента.

Когда в декабре 1990 года Валенса был избран президентом, польские СМИ писали, что выиграла «Солидарность», которая «похоронила коммунизм в нашей части мира». Газета «Трибуна» констатировала, что «перед ним сейчас самый высокий забор, через который он должен перепрыгнуть» (Валенса любил рассказывать, как в 1980 году он перепрыгнул забор гданьской верфи и организовал там забастовку, приведшую к возникновению «Солидарности»). Уже тогда было ясно, что далеко не большинство избирателей — всего 11 миллионов из 27,5 — проголосовали за него.

Как показала жизнь, ни «Солидарность» не похоронила коммунизм, ни Валенса не смог «перепрыгнуть» забор.

В сентябре 1992 года, предвидя реальную угрозу для себя, правые силы в Польше, с подачи Валенсы, стали добиваться наказания за прошлое всех коммунистов, проводя шумную кампанию за «люстрацию», намереваясь в законодательном порядке провести тотальную «декоммунизацию». Эти замыслы правых потерпели поражение, встретив отпор даже со стороны видных деятелей «Солидарности». Даже выдвиженец правых министр обороны Я. Онишкевич, в прошлом один из лидеров «Солидарности», пригрозил отставкой, так как «декоммунизация» означала бы стопроцентную отставку командного состава армии, в прошлом состоявшего в ПОРП.

Демократическая пресса иронически заметила, что после такой «декоммунизации» необходимо будет провести «декретинизацию» страны, чтобы вернуться к нормальной жизни (Правда. 1992, 18 сентября).

В январе 1994 года, уже после поражения правых сил на парламентских выборах, Лех Валенса запугивает американцев мифической угрозой со стороны России. В интервью газете «Вашингтон Пост» он говорит: «Американцы хотят приручить медведя, забыв, что в густом лесу сделать этого нельзя». И далее: «Россия никогда своего не упустит. Польша для нее всегда лишь лакомый кусочек…» (Известия. 1994, 5 января).

В марте-апреле 1994 года Валенса, после поражения на выборах, потерпел второе поражение при попытке объединить под своим руководством оппозицию. Имевшиеся к этому времени в Польше мелкие партии, а их насчитывалось уже до 200, не пожелали откликнуться на его призыв (Зюддойче цайтунг, Мюнхен).

В феврале 1995 года Адам Михник остро критикует Валенсу за его посягательства на польскую демократию и претензии на культ своей личности. Он писал: «Валенса — мастер деструкции. Его сила — в таланте разрушения, его драма — в неспособности к созиданию» (Газета Выборча. 1995, 8 февраля).

В июне 1995 года, перед президентскими выборами, намеченными на конец года, на VII съезде «Солидарности», на котором тон нападок на социал-демократов задавал Валенса, прозвучали угрозы: «если на выборах победят неокоммунисты, «Солидарность» выйдет на баррикады». По ходу предвыборной кампании в президенты политическая борьба между сторонниками безоглядного отказа от всего прошлого, которых возглавлял Валенса, и левыми силами во главе с А. Квасьневским, стремившимся найти взвешенное решение развития экономики и политики, обострилась до предела. Ее закономерным финалом явилась провокация с делом Олексы (Известия. 1995, 14 июня).

После победы «Солидарности» власти, представляемые этим профобъединением в 90-е годы, оказались в такой же затруднительной ситуации, что и коммунистическая партия в 80-е годы. «Солидарность», пришедшая к власти на волне забастовок, в июле 1992 года разгоняла бастующих бронетранспортерами и водометами. В самой «Солидарности» обозначился раскол, ее руководство обвиняли в отрыве от масс.