Сэйл-мастер - [14]

— А саму рамку можно использовать, как треугольник, — сообразила Сандра. — Умно!

— Есть и портативные ударные установки, — сказала Белка отстраненным тоном; стеснения в нем, однако, уже не чувствовалось — точнее, чувствовалось, но не так сильно. Не стеснение, а некая сухость. — Но у меня такой нет. Млацкого, к сожалению, тоже. Забыла, наверное.

— Ничего, — сказала Сандра. — В этой книжице был Мартон, как раз очень хорошо подходит. Еще можно взять тот квартет, который я помню наизусть. Вам только надо будет подхватить.

— О нет, избавь меня бог от того, что ты помнишь наизусть! — Сашка поднял руки в защитном жесте. — Наверняка опять какая-нибудь жуткая головоломка. Да и Мартон, если подумать…

— Ну хватит! — прикрикнула Сандра. — Этак мы и в самом деле договоримся до «В лесу родилась елочка».

— Давай турецкий марш? — взмолился Сашка. — Ты же его начала.

— Это слишком легко, — непреклонно отозвалась Санька. — И не вздумай лениться!

С этими словами она протянула Бэле одну копию нот, с другой подсела ближе к Сашке. Они пристроили листки на стол между ними и почти одинаковыми движениями подняли инструменты к подбородкам.

Бэла посмотрела на них с некоторым сомнение, но ничего не сказала.

Это и впрямь был Мартон, Tosca Fantasy[17]. Сашка только не помнил: там должны были быть скрипка и альт, скрипка и виолончель или вовсе две скрипки? Ну ладно, в любом случае, решил Белобрысов, он более или менее справится, а если и возьмет пару-тройку фальшивых нот, так ничего страшного, все свои.

Первые ноты, низкие и протяжные, и впрямь принадлежали ему. Что ж, не так трудно, как показалось сначала. Потом ему помогла Сандра, включилась, и сразу стало легче — как глоток свежего воздуха. Белка послушно оттеняла их перекличку барабанной дробью то тут, то там, но пока это не имело особого значения: так, разминка.

Играть в паре с Санькой всегда было сущим наслаждением: Сашка шел за ней, почти не глядя, полностью полагаясь на ее чуть более высокое мастерство и гораздо большую уверенность в своих силах. Когда же она покидала его, устремляясь вверх, он вполне уверенно держал партию, встречая ее ласково, когда она возвращалась — словно акробатический этюд, когда Сашка в роли нижнего гимнаста подбрасывал партнершу вверх (в реале он бы проделать этого не мог: Санька, скорее всего, весила ненамного меньше него).

Теперь дело оставалось за барабанщицей: сможет ли она держаться с ними вровень? За взрывом первой трети пьеса успокаивалась: игру вела скрипка, альт ее поддерживал, а ударным оставалось только отбивать ритм. Если они не сорвутся с самого начала…

Они сорвались. Барабаны не вступили, какое-то время скрипка и альт продолжали вдвоем, но было совсем не то: мелодия потеряла половину прелести, утрачивая законченность и превращаясь из мощного и радостного отрывка в нечто куцее, даже одинокое: без ударных мелодия сразу же утратила большую часть энергии, став почти примитивной.

— Ну и чего? — спросил Сашка довольно сердито, глядя на Белку.

— Я не успела дочитать, — буркнула она довольно резко и повела плечами, скидывая шаль. Под шалью обнаружились белая футболка и темно-синие шорты.

— Ну извините!

— Там легко, потом одна вариация все время повторяется, — сказала Сандра. — Теперь дочитала?

— Теперь да, — нейтральным тоном ответила Бэла. — Прошу прощения. Давайте сначала?

— Давай… — недовольно сказал Сашка. Ему казалось, что второй раз он точно не сможет повторить вступление, не сфальшивив — кажется, первый раз ему удалось только чудом. Однако чудо повторилось: ноты пошли ровно, гладко, словно упали уже на проторенные рельсы, как эфирный поезд; фарватер был знаком. Низкие, саркастические ноты заскользили ровно и плавно, потом в него влилась новая струя, — Санька — и в нужном месте таки прервались дробью радостных ударов. Сашка чуть было не сбился: это было неожиданно. У девчонки оказалась твердая рука и эта самая сумасшедшая страсть, которая отличает барабанщиков и скрипачей — но в барабанщиках она сочетается, вдобавок, с настоящим безумием. А что вы хотите от людей, которыми целыми днями только и делают, что колотят по всему палками. Безумный удар, дробь… второй удар… helvete, как говорит Санька, а ведь пошло! Пошло! Хотя и странновато звучат глухие удары тамбурина там, где должен быть барабан, но уж ладно.

Они повторили первую вариацию несколько раз, потом Сандра разразилась вдохновенным пассажем, из-за которого Сашка потерял нить беседы, а Бэла так увлеклась, что упустила ритм — но начало, тем не менее, было положено.

Сашка взял особенно неловкую, сомнительную, скособоченную ноту, и так она жалко прозвучала во внезапно наступившей тишине, что все трое просто не могли не расхохотаться.

— Чудно! — сказала Сандра с удовольствием. — Совместная игра — лучшее средство для сплочения команды! Еще, конечно, помогает секс, но это трудновато, когда речь идет о большой компании… — на этом месте Сашка фыркнул, опознав давний прикол: «Чтобы пилота потом не поимел капитан, ему лучше поиметь штурмана еще на трапе».

Бэла покосилась на Сандру с такой опаской, что Сашка не мог не расхохотаться снова.