Sex. Убийство. Миллион - [23]

Он был в то время очень популярен. Про него легенды слагали. Говорили, что к президенту ходит без предварительной договоренности в любое время суток. Все так круто, и тут мы с Давидом едем решать вопрос для Босса. Ух, классно.

Правда, я до сих пор не могу понять, почему именно к нам решили обратиться за помощью. Ведь они сами парни не промах, такие могучие, и всезнающие. По правде сказать, я почему-то был уверен, что сделка все-таки не состоится, но, тем не менее, не видел никакого вреда оттого, что встреча с Боссом произойдет, пусть и без заметного результата для нас.

Приземлились. Признаться, думал, что в Амстердаме увижу только голых женщин и обкуренных людей. «Наколотых», как стало модно сейчас говорить. Ничего подобного! Такой себе мирный город.

Много велосипедистов на очень красивых улицах. Мы гуляли по городу около часа. На какое-то время я даже забыл, зачем мы сюда приехали, просто наслаждался той мыслью, что мы здесь, и у нас есть возможность всю эту красоту видеть своими глазами.

Громкий звонок телефона прервал мои мысли и напомнил о цели нашей поездки. Да, у меня уже был мобильный телефон. Nokia, такая большая, с огромной антенной, первая модель, наверное. Тогда еще не было современных мобильников с тихим виброзвонком. Телефон звонил так, как будто рядом находилась средняя школа и это было сигналом идти на урок. Или на вокзале, когда поезд отправлялся.

— Езжайте в «Ренессанс», — сказал незнакомый грубый голос.

— А вы к… — не успел я задать вопрос, как на другом конце провода уже повесили трубку.

— We’ll go to Reneccance Hotel please, — сказал я водителю, который битый час катал нас с Давидом по Амстердаму без указания точного маршрута.

Начали волноваться. Англичане говорят, «в животе стали бабочки порхать». У меня в животе порхал весь животный мир!.. Позвонил неизвестный, едем просить «огромные» деньги у «босса» за дело, которое мы еще точно сами не знаем, сможем ли решить или нет… И почему-то на этот раз Давид не так часто улыбается. Как будто он читает мои мысли и думает, как странно, что они совпадают с его.

Мы вышли у входа в отель. Оба молчали. Понимали, что берем на себя огромную ответственность и серьезный риск. Но оба были уверены, что нас никто и ничто не остановит.

В «Ренессансе» мы ждали в холле. Опять зазвонил мой гигантский телефон, да так громко, что все люди, которые находились в гостинице, по крайней мере те, что были в поле нашего зрения, тут же обернулись. И все с недовольными лицами.

— Будем через пять минут, — сказал все тот же незнакомый голос и тут же повесил трубку. Часы показывали: 13.25.

Мы с Давидом резко встали, как солдаты, поправили одежду и смотрели на главный вход. Ни слова. Тишина. Такое впечатление, что все вокруг замерли и наблюдали за нами.

Ситуация напоминала съемки фильма про гангстеров. Чтобы лучше понять, что происходило в тот момент, представьте себе следующую картину (только в замедленном действии…). Консьерж внезапно открывает дверь с выражением лица на грани шока и дурацкой улыбки, заходит настоящая банда. Босс выделялся из своего окружения. Белые туфли, уверенная походка, большие солнечные очки. Он тихо переговаривался с дамой, которая была слева от него: блондинка, небольшого роста. Было видно, что ее мнение для него много значит, он слушал внимательно, она что-то неторопливо говорила.

А вот справа, вот тут был настоящий персонаж кинофильма о русской мафии: короткая стрижка, большие уши, черная рубашка, расстегнутая почти до пупка, на шее большая золотая цепь с крестиком.

Вся банда шла прямиком к нам, не смотря по сторонам, и когда они приблизились, все стало происходить даже быстрей, чем хотелось бы.

— Ты Давид? — спросил Босс брата, подойдя к нам.

— Да.

— Твой брат, — Босс показал пальцем на меня, — сказал, что может помочь, а ты должен сказать, сколько это может стоить. Сколько? — Внезапно Босс задал самый главный вопрос и добавил: — Напиши мне на бумаге, вот ручка.

Я чуть не упал от страха. Так все серьезно, быстро и неожиданно!

Давид всегда путался в цифрах… Он мог платить больше, чем нужно, скажем, в магазине или еще где-нибудь, только потому, что путал нули на купюрах.

Я отдал Давиду листок бумаги с ручкой. Он написал. Но что? Я так боялся, что он ошибется и вместо трехсот тысяч напишет тридцать. Что тогда делать? Цифру три он написал точно, это уже радовало.

Давид отдал листок Боссу. Тот посмотрел, показал ее своей спутнице-блондинке и спросил:

— Запомнила?

— Так точно, — ответила она.

— Ок. Ты свое слово держи, младший, а то я могу быть и недовольным, если что. — Босс снял очки, показав свои черные, большие глаза, — его взгляд говорил о многом. Он кивнул своему второму помощнику, который на русского мафиози похож.

— Половина сейчас, половина после, — добавил Босс, вернул Давиду листок с цифрами и быстро ушел со всей своей компанией.

У Давида выпал листок из рук, я наклонился и взял… Смотрю на цифры, которые там написаны, и с открытым ртом медленно спрашиваю Давида:

— Ты специально?

— А… Что? — Давид явно не понимал, почему я так перепуган. — Как мы и договаривались — 300 000.