«Sex Pistols»: подлинная история - [2]

Правда, когда я увидел «Pistols», мне показалось, что я глубокий старик. Мне было двадцать, не больше, но почувствовал я себя на все пятьдесят. Я был в шоке. Точно, я сидел в углу попивал пиво, гадая, что же такое тут происходит — все эти люди в ужасающей раскраске, драки и бог знает что. Но, увидев «Pistols», я полностью изменил свое мнение. Они каждого подвигали к тотальному пересмотру его музыкальных взглядов и внушали чувство, что и в твоей жизни музыка может сыграть какую-то особую роль. А ведь в последние годы этого чувства не было и быть не могло.

Вот почему я связался со «Stranglers», начал с того лета давать какие-то статейки в прессу. А в октябре вдруг произошел взрыв и сцену заполонили люди из ниоткуда. Эти группы, вроде «Vibrators», «The Clash», «The Damned», они сколачивались за неделю. Вдруг в Лондоне заиграло около пятидесяти панк-команд — большинство из них родилось за одну ночь. Конечно, не совсем за ночь. Все они были пацанами, которые слонялись без дела, не зная, куда себя деть.

ВОПРОС: Когда ты впервые поняла, что такое панк?

ТРЕЙСИ: Я жила в Бромли и дружила с Сузи, Стивом, Саймоном, Берлином и с другими, и Саймон пошел на сейшн «Sex Pistols» в колледже Бромли. Это было одно из первых их выступлений, он пришел немного обалдевший и сказал: «О, я видел эту группу, это очень круто, ни на что не похоже», — и все такое, знаешь. Ну, мы и начали ходить на них в места вроде «Nashville», еще они играли в клубе «Еl Paradiso», сначала он был стрип-клубом в Сохо. Потом в мае у моего друга Берлина была вечеринка, и он пригласил туда «Pistols». Вот, и мы стали их видеть чаще и чаще, они стали здороваться с нами. И все время они одни приходили. Думаю, тогда мы впервые узнали их как людей, а не просто со сцены.

В: А ты можешь вспомнить свою реакцию, когда ты их первый раз увидела?

Т: Не знаю. Я все время смотрела на Стива Джонса: у него на гитаре были две голые женщины, и я подумала, что это в кайф. И еще я подумала, что Джон слегка безумный, понимаешь? А так весело было, здорово. А ты, наверное, хочешь узнать, что мне на концертах запомнилось? Меня поразило, как Джон ругается на всех в зале. Аппаратура разбросана, стулья, как всегда, переломаны, и все такое, и он стоит там и ругается в зал, швыряет в людей пивные банки и говорит им, что они все козлы и всякое такое.

В: Ну и как ты все это воспринимала?

Т: Да просто думала, что это здорово. Господи, думала я, кто-то просто делает что-то действительно веселое, понимаешь? Просто очень в кайф. Я думаю, мне и другие нравились, но такого я еще никогда не видела. В тринадцать лет мне нравились люди вроде Элиса Купера, но увидеть их живьем мне не удавалось, у меня никогда не было денег, а они играли в престижных местах в Лондоне, и надо было выкладывать кучу бабла. И поэтому еще «Pistols» — это было здорово. Можно было наверняка знать, что играть они будут в дешевых местах. Можно было пойти туда одной, говорить что хочешь, одеваться как хочешь, и никто не доставал.

Поначалу, правда, было много глупых заморочек с этими старыми хиппи, они таскались с лозунгами «наркотики губят цветы» или «люди, не живите на планетах» на майках и вечно твердили, что «Пистолеты» — это ужасно, отвратительно, это разрушение, на них и смотреть не надо. В общем, пытались обратить всех в свою веру — мир, любовь, тра-та-та, — и от этого я только больше любила «Pistols». Они были совершенно ни на кого не похожи. Они были первой реальной панк-группой. До них ничего такого не было.

В: Расскажи немного, с чего вы со Стивом начали группу?

ПОЛ КУК: Это не только наше дело. Был один малый еще, Уолли. Ходил с нами в одну школу, наш ровесник. Нет, в школе мы еще ничего не играли.

Он просто немного интересовался этим, а мы торчали у него дома, до самого окончания школы околачивались там. В общем, оттягивались, ходили к нему домой, торчали в саду. Его папа с мамой неподалеку крутились, но им наплевать было. Летом мы часто туда ходили, тем более это было недалеко от школы, — солнечные ванны и все такое. Вот мы и собирались вместе — я, Стив, этот пацан Уолли и еще парочка наших корешей; Джона мы еще тогда не знали.

Я думаю, мы как раз заканчивали школу, когда Уолли — он сам на гитаре играл — так и сказал: «Давай группу делать».

Мы разобрались с нашими маленькими проблемами — кому на чем играть. Я-то этим поначалу заниматься не собирался — все это мне не очень было интересно, вот Стив зато — да, он сначала взял барабанные палочки, Уолли взял гитару, на басу был кто-то другой, еще кто-то был.

Потом мы решили, что Стив петь будет, а я на ударных. Я сказал: идет. Стив показал мне, что и как, он немного умел уже тогда, а я у него учился. Сам он собирался петь и начинал с гитарой работать. В общем, сначала трое нас было: я, Стив и Уолли. А затем появился Глен, потому что он работал в магазине Малькольма, а мы как раз познакомились с Малькольмом.

ГЛЕН МЭТЛОК: Около года я работал в магазине Малькольма, и к нему начали заглядывать Пол и Стив. Малькольм нас и познакомил. У Стива с Полом была вся эта аппаратура, они не знали, что с ней делать, потом стали учиться играть, как могли. Так они и начали. Потом уже они стали серьезнее к этому относиться. У них был басист, женатый — жена и ребенок, — сама понимаешь, сложности с репетициями, все такое. Вот тогда-то я их и встретил. Сам я как раз учился играть на басу Вот так и было все. Четыре года назад мы стали репетировать, в 73-м. И только два года мы более-менее серьезно этим занимаемся.