Северный ветер - [13]

Адда Вейс. Ее мать!

— «Но мне исполнилось восемнадцать десять лет назад, дядя!»

— «Тебе — да, исполнилось. Ты у нас кто? Монстр. А я обещал отдать письмо своей племяннице. Милая была девочка. Умерла в год скверны, не дожила до даты».

В подтверждение слов лавочника у Алиссен от магии посветлели глаза. Коварство и злость ближайшего родственника были для нее труднообъяснимы.

— «Но почему ты решил от него избавиться именно сегодня?»

— «Потому, что я не знаю, что в нем написано», — хитро усмехнулся Вальтер Вейс.

— «За что ты меня так ненавидишь, дядя?»

Давно нужно было об этом прямо спросить! И ответ у старика был готов:

— «По твоей милости я живу, как над котлом с кипящим маслом. Седьмой десяток — а я одинок, а все из страха. Ты пропадаешь — а я жду стука в дверь и вздрагиваю. И молюсь Создателю, чтобы это все закончилось, наконец!»

— «Но зачем ты столько лет терпишь? Надо было выдать меня властям!»

— «Надо было», — жестоко ответил дядюшка, — «но я смалодушничал. Я не мог знать, что за чудо из тебя вырастет!»

Сожалеть было не о чем, и вот она здесь, ночью. Благо, что не одна. Спутник, позевывающий на земле, надежностью не отличался, но именно он помог Алиссен проскользнуть за ворота города незамеченной. Письмо матери похрустывало в кармане. Оно ждало столько лет, подождет еще несколько часов. На земле валялась маленькая заплечная сумка. Больше, чем комплект сменной одежды, в нее не влезло, не считая бутылки дядюшкиной настойки, всученной насильно.

Парень распознал перестук копыт первым и поднялся.

— Не бойся, это он. У него лошадь дурно подкованная и скачет неровно, я на постоялом дворе заприметил.

Девушка вышла на середину дороги, преграждая путь, опасаясь, что архонт передумает.

— Ты опоздал. Меня зовут Алиссен, я, кажется, не говорила.

— Твое имя все меняет, — устало съязвил Моргват, — на воротах Дорина досматривают. Но я не в их вкусе, отпустили сразу. Запрыгивай сзади и трогаемся.

Алиссен подергала архонта за плащ:

— Я не одна, Моргват, это — Лето.

— А, Загорелая шея из трактира. Он мне не нужен. Госпожа Вейс, ты без сюрпризов не можешь? Я поехал!

— Нет! Только со мной! — Алиссен неловко забралась в седло, — выслушай его, я очень прошу!

— Говори! — приказала она парню.

— Он меня как-то странно назвал, — подал голос ее спутник, — и почему у него моя сумка?!

— Я ее продала.

— Ты же сказала, что она потерялась? Ты распродала мои вещи? Ну ты, подруга, вообще… — протянул парень и умолк.

— Это все, что я должен узнать? — не выдержал Моргват.

— Лето разыскивает архонта… — начала Алиссен.

— Перед ним двое — и ему все мало?

— Мне нужен особенный архонт! Не она и не ты! — продолжил Лето.

— Я рад за нас обоих. Счастливых поисков, Загорелая шея! Вперед, Красотка!

Моргват тронул было кобылу, но женские ручки, обнявшие его талию, внезапно стали крепче стальных обручей. Он опустил глаза и увидел синеватое свечение на своем животе: магия Алиссен терзала тело, наивно полагая, что чужие страдания — не больше, чем забава. Вот этого он и опасался — девчонка сама не понимает, что творит.

— Прекрати немедленно! Мне же больно! — чуть слышно сказал он, и свет тут же погас.

— Мы едем к пристани Ракхайна, парень. Если твое дело важное, а ноги — крепкие, ты застанешь нас на берегу, а не посреди реки на барже.

Привычно зашумел в ушах ветер. Молодая Красотка скакала не так мягко, как старая, или Моргват еще не очень привык к своей новой лошади. За долгую жизнь архонта животных было много, но имя оставалось. Не все Красотки доживали до преклонных лет, Моргват всегда оказывался удачливее.

— А он прибежит, я знаю.

Разговаривать на скаку было трудно, да и не очень хотелось. Девушка прижалась к спине архонта и закрыла глаза.

— Увидим…

* * *

Дорога до пристани верхом оказалась вдвое короче, чем пешком. Алиссен бывала здесь раньше, но днем. А месяц назад Лето приплыл на барже с верховьев Ракхайна, и они познакомились…

Берег сплошь был застроен складами и конторами торговцев, слепленными кое-как и из чего попало. По ночному времени все они были закрыты, и девушка не рисковала быть опознанной деловыми компаньонами своего дяди. Спешившись, они с архонтом вышли на длинный деревянный причал, утыканный по краю столбами, издали похожими на виселицы. На самом деле это были фонари, но ни один из них не горел. Баржи стояли вдоль причала, привалившись бортами и покачиваясь с боку на бок как огромные спящие животные. Раздавались ритмичные чавкающие шлепки, пахло тиной и сыростью.

— Подожди меня здесь, — сказал Моргват и передал поводья.

Вскоре она потеряла его из вида, — мужчина спрыгнул на одну из барж и исчез. Алиссен подошла к краю причала и заглянула вниз. Черная вода, маслянисто поблескивая, лизала борта судов и замшелые сваи, завораживая постоянством однообразных движений. «Я мечтала убежать из дома с тех пор, как стала архонтом, но я не представляла, насколько это мучительно — все бросить! Вот так, раз и навсегда! И никто меня не понимает!» Алиссен вытерла набежавшие слезы, дернув поводьями, зажатыми в руке. Красотка покорно подошла ближе и ткнулась мордой ей в плечо. «Надо сказать Моргвату, чтобы сменил уздечку. Эта будет напоминать мне о дяде». Девушка сама не понимала, что жалеет не старого Вейса, сумевшего за одиннадцать лет отравить ее существование, а самые обычные вещи: комнату на втором этаже с высоким и светлым окном, удобную кровать, письменный стол, заваленный разноцветными катушками ниток и отрезами тканей. Незатейливые наряды в шкафу, круглое зеркало, сообщавшее ей каждое утро, что жизнь прекрасна, пока волосы завиваются в локоны, а синие глаза блестят, как два озера. Даже лавку, даже самую последнюю тарелку на кухне! «Не так уж много я имела, а теперь у меня совсем ничего нет!» — горько думала она, вытирая кулаком слезы.