Северный дьявол - [9]

Мейтленд нахмурился, осознав безвыходность положения. Сливки общества Бостона вот уже на протяжении двух веков включали мужчин из семейства Коллинз в число избранных. Но на сегодняшний момент клан Коллинзов не обладал наличностью и открытым политическим влиянием, чтобы вышвырнуть какого-нибудь серьезного конкурента из совета Фонда Дэвиса в отличие от кого-либо из пенсильванских Грейнджеров с их древним именем, огромной поддержкой, сетью политических контактов и состоянием, полученным от железных дорог. Они были настолько влиятельны, что, возможно, смогли бы даже открыто дать взятку какому-нибудь конгрессмену.

Нет, состояние Дэвиса придется захватывать более тонко.

Коллинз налил себе еще кофе, добавил сливки, размешал и стал ждать, что скажет сын.

– К чему такая спешка? Почему нельзя повременить месяц-другой? – помолчав, спросил Мейтленд.

Наконец-то мальчик взялся за ум.

Коллинз оперся бедром о массивный стол, демонстративно награждая проницательность Мейтленда тем, что стал держаться непринужденно и обращаться к нему как к союзнику.

– Остальные опекуны пристально следят за средствами фонда – по крайней мере за теми, в которых что-то понимают.

– И что?

– Оказывается, юный Дэвис вложил средства в очень богатые серебряные копи в Неваде – это было необычной инвестицией для семейства Дэвис. Я уже год снимаю всю наличность с этих копей «Синяя птица».

– И кто-то этим заинтересовался?

Коллинз кивнул, ожидая новых вопросов.

– Один из опекунов?

– С этим бы я справился, черт подери! Нет, этим интересуется другой компаньон, некий калифорниец по имени Уильям Донован. Я ответил ему, что мы потратили все деньги на изучение новых залежей серебра.

– Большой туннель в никуда, который съедает все деньги? Хорошая мысль!

Коллинз улыбнулся и вернулся к реальным фактам, которые имел право знать его родной сын.

– Да, вот только Донован мне не поверил. Сейчас он в Сиэтле, но потребовал, чтобы к его возвращению, когда он отправится в «Синюю птицу», ему были бы представлены доказательства. Если он не увидит нового крупного месторождения или своих денег, он потребует расплаты.

– Да кто он такой? Никакой калифорниец не смеет такого с вами сделать!

Коллинз криво усмехнулся и хлопнул сыночка по плечу:

– Спасибо за то, что ты так в меня веришь, но сначала тебе следовало бы узнать, кто твой враг. Он владелец фирмы «Донован и сыновья», – одной из крупнейших транспортных компаний Запада. Он один из партнеров банка Калифорнии и член Торгового совета Сан-Франциско. И если он потребует, чтобы Фонд Дэвиса с ним расплатился, мы окажемся в очень неловком положении.

– Дьявол! – помрачнев, выругался Мейтленд.

– Совершенно верно, – согласился Коллинз. При этом он повернул кисть так, чтобы убедиться, что его верный морской кортик готов к действию.

При одном лишь упоминании имени Донована Коллинз приходил в ярость.

– А у нас есть такие деньги?

– Наличных – нет. Мы слишком много потратили на восстановление судоходной компании. Но женитьба на Рейчел Дэвис избавила бы нас от Донована и открыла доступ к остальному состоянию Дэвисов.

Мейтленд вскинул руку, словно фехтовальщик:

– Туше. Я сделаю это завтра же.

Он схватил графин с бренди и влил щедрую порцию в свою чашку с кофе.

– Донована надо убить. Чтобы не пришлось с ним расплачиваться.

– Верно, – обрадовался Коллинз. – Мой человек в Неваде должен справиться с его устранением. Может быть, устроит засаду.

Мейтленд поднял чашку:

– За новое состояние семьи Коллинз, построенное на основе Фонда Дэвиса!

– За новое состояние семьи Коллинз!

Они чокнулись чашками.

Пальцы Рейчел судорожно сжимались и разжимались на вышитом покрывале. Ей очень хотелось швырнуть чем-нибудь в этих двух демонов из соседней комнаты.

Жизнь Уильяма Донована в опасности. Рейчел – единственная, кто может его предостеречь.

Ей необходимо бежать. Они направляются на запад, в Омаху, где у западной транспортной компании должно быть отделение. Может быть, ей удастся отправить Уильяму Доновану весточку.

Или послать телеграмму ее другу Лукасу Грейнджеру, который работает у Уильяма Донована.

Она познакомилась с Грейнджером во время своей свадьбы с Элиасом. Потом они переписывались. После смерти Элиаса переписка продолжалась. Она была дружеской, без намека на романтическую. Письма приходили редко из-за постоянных разъездов Грейнджера по стране. Его подчас резкие суждения обо всем на свете, начиная с политических скандалов и кончая тем, как индейцы ходят по волчьему следу, поддерживали ее, когда Элиас умирал.

Потом она не раз горько сожалела о том, что уже не может находить утешение в его письмах, поскольку клан Коллинзов позволял себе все более дерзкие нападения на все то, что было ей дорого: сначала чтобы заставить ее передать им управление домом Элиаса, а потом чтобы принудить выйти замуж за Мейтленда.

Переписка с Грейнджером прервалась, когда Рейчел приехала на Уступ Коллинз. Коллинзы оборвали эту переписку, как и все остальные ее контакты с внешним миром.

Конечно, он был бы последним, к кому Рейчел обратилась бы за помощью со своей проблемой, но он помог бы отыскать человека, который пришел бы ей на помощь.