Северный богатырь. Живой мертвец - [108]
— Ну?
— Так говорил, что Дмитрий уговаривал его на тебя донос писать, а он будто бы уклонился. Просил не забыть этой услуги в случае чего. Так и сказал!
— А ты что?
— Что? Велел ему рюмку водки подать и рубль дал. Взял он и ушел.
— Я завтра же пойду в полк и в палату, а там и в Брыково!
— И я с тобою!
— Отлично! Я еще хочу исправника позвать.
— Вот-то сюрприз ему! Ха-ха-ха!
Брыков невольно улыбнулся.
Была уже глубокая полночь, когда они разошлись по своим постелям.
— Сидор! — кричал утром Брыков, поднявшись от сна.
На его крик вошел слуга Ермолина.
— Сидора Карпыча нетути! — сказал он.
— Где он?
— Ушли к Иверской молебен служить. Коли что услужить, я могу-с!
— Ну, услужай! Давай мыться!
Брыков в полчаса оделся и вышел на улицу. Из дома он прямо направился в казармы. Его сердце невольно забилось, когда он увидел давно знакомые унылые постройки.
— Брыков! Семен Брыков! — пронеслось по казармам, и Семен Павлович не дошел еще до офицерской комнаты, как был окружен прежними своими сослуживцами.
Все старались скорее обнять его, пожать ему руку, сказать ласковое слово. Брыков был растроган.
— Господа! Голубчики! — говорил он и наконец радостно крикнул: — Братцы, приходите сегодня к Ермолину на жженку!
Все ответили радостным согласием.
Семен Павлович из казарм направился к шефу полка.
— А, голубчик, — радостно приветствовал его толстый Авдеев, — рад, рад! Мне Ермолин рассказывал! Ну, ты теперь братца своего допеки! Покажи ему!
— Ну его! — махнул рукой Брыков.
— Расскажи же мне, как с царем говорил!
Брыков чуть не в десятый раз передал о свидании с императором.
Авдеев пыхтел и качал головой, потом широко перекрестился.
— Милостив и справедлив! А меня ты прости, — сказал он, — не мог я ничего сделать. Знаешь, закон!
Семен Павлович распростился с бывшим начальством и поехал в палату. Там его приняли с полным радушием и, чувствуя, что от него кое-что перепадет в карманы, выразили полную готовность служить ему.
— Я с вами же и поеду! — сказал заседатель. — Там сейчас и следствие нарядим. Надо будет исправника прихватить!
— Я это сделаю! — сказал Брыков и радостный вернулся домой.
Вечером комнаты Ермолина наполнились шумной толпой офицеров.
Кутеж был в полном разгаре, когда вдруг слуга Ермолина вызвал барина в другую комнату, а тот через минуту позвал к себе Брыкова.
— Чего? — спросил Семен Павлович.
— Какая-то беда! — торопливо ответил Ермолин. — Павлушка из Брыкова письмо привез!
— От Маши? Читай! Скорее! — крикнул Брыков, у которого выскочил из головы весь хмель.
Ермолин разорвал конверт, вынул обрывок бумажки, написанный карандашом, видимо второпях, и прочел вполголоса:
— «Яков Платонович! Если можете спасти, спасайте! Завтра меня везут в церковь!»
Брыков схватился за голову.
— О, я несчастный! Ехал, спасся и для чего?
— Чтобы обвенчаться с Машей, — перебил его Ермолин. — Не унывай! В Брыково мы еще два раза поспеть можем! Позови Павла! — приказал он слуге.
Федор вышел и вернулся со старым казачком Брыкова.
— Барин! — радостно воскликнул Павел и упал Семену Павловичу в ноги.
— Здравствуй, здравствуй! Встань! — приказал Брыков. — Говори, что с барышней?
Павел встал и, махнув рукой, ответил:
— Замучили они ее, батюшка-барин! Пилят, пилят… Особливо их батюшка. Митрий-то Власьич наседает, а тот шпыняет, ну, и сдалась! Завтра свадьба. Гостей назвали…
— Ты на чем?
— Верхом!
— Яша, готовь лошадей! — взмолился Брыков.
— Да погоди! Что мы, как лешаки, приедем? — возразил Ермолин. — Подождем еще часа три и в самую пору там будем. Я свою тройку заложу, а ты, Павел, ворочайся сейчас да на станции заготовь подставу!
XXXIII
Сила солому ломит
Маша изнемогала от неравной борьбы. В последнее время ее стали держать словно в остроге и, отняв у нее старуху Марфу, приставили к ней горничную девку, с которой Маша боялась даже говорить. Кто ее знает? Может, она все передает? Помышляла Маша и о самоубийстве, но, видимо, старый отец думал об этом и предупредительно лишил ее всего, чем можно было нанести себе рану, да и девка-прислужница сторожила ее крепко.
Маша таяла, а отец каждый день неизменно спрашивал ее:
— Когда же свадьба?
— Подождите немножко! — умоляюще произносила девушка и с холодом в сердце видела, как искажалось злобой его некрасивое лицо.
Дмитрий Брыков видел это упорство и весь дрожал от ярости и распаляемой страсти.
— Будет моей! — говорил он себе, уходя в свои комнаты, и злобно сжимал кулаки.
Трудно было сказать теперь, что руководило им в его злобном стремлении завладеть Машей: истинная любовь, безумная страсть или просто упрямое желание поставить на своем. Но иметь ее своей женой стало его неотвязной мыслью. Оставаясь наедине с собой, он иной раз вдруг вспыхивал страстью и говорил вслух, словно видел перед собою Машу и убеждал ее:
— Чего я для тебя не сделаю? Отпишу для тебя всю усадьбу и деревню с людьми; сам твоим слугой сделаюсь, буду лежать у порога твоей спальни и слушаться твоего голоса, как верный пес! Так любить никто не будет, да и нет такой любви! Поверь мне, иди за меня, Маша, сердце мое, золото мое, радость моя!
Иногда же он приходил в ярость, и тогда от его безумных речей сделалось бы страшно всякому, кто услыхал бы их:
В русской дореволюционной литературе детективного жанра были свои Шерлоки Холмсы и Эркюли Пуаро. Один из них — частный сыщик Патмосов, созданный писателем Андреем Ефимовичем Зариным (1862–1929). В этой книге — рассказы, в которых Патмосов расследует убийство с множеством подозреваемых («Четвертый»), загадочное исчезновение человека («Пропавший артельщик»), а также раскрывает шайку карточных шулеров («Потеря чести»).
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
Действие рассказа происходит в начале века. Перед читателем проходит череда подозреваемых, многие из которых были врагами убитого. События в рассказе развиваются так, что одно преступление, как по цепочке, тянет за собой другое. Но нетерпеливого читателя в конце рассказа ждет необычная развязка. Главное действующее лицо рассказа – это талантливый и бесхитростный сыщик Патмосов Алексей Романович, который мастерски расследует невероятно запутанные дела. Прототипом этому персонажу, видимо, послужил светило петербургского сыска – знаменитый Путилин.
Во второй том исторической серии включены романы, повествующие о бурных событиях середины XVII века. Раскол церкви, народные восстания, воссоединение Украины с Россией, война с Польшей — вот основные вехи правления царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим. О них рассказывается в произведениях дореволюционных писателей А. Зарина, Вс. Соловьева и в романе К. Г. Шильдкрета, незаслуженно забытого писателя советского периода.
Андрей Ефимович Зарин (1862 — 1929) известен российскому читателю своими историческими произведениями. В сборник включены два романа писателя: `Северный богатырь` — о событиях, происходивших в 1702 г. во время русско — шведской войны, и `Живой мертвец` — посвященный времени царствования императора Павла I. Они воссоздают жизнь России XVIII века.
Русская фантастическая проза Серебряного века все еще остается terra incognita — белым пятном на литературной карте. Немало замечательных произведений как видных, так и менее именитых авторов до сих пор похоронены на страницах книг и журналов конца XIX — первых десятилетий XX столетия. Зачастую они неизвестны даже специалистам, не говоря уже о широком круге читателей. Этот богатейший и интереснейший пласт литературы Серебряного века по-прежнему пребывает в незаслуженном забвении. Антология «Фантастика Серебряного века» призвана восполнить создавшийся пробел.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Книга М. В. Михалкова посвящена событиям Великой Отечественной войны. В ней автор рассказывает о себе — еще совсем молодом человеке, который, оказавшись в плену, а затем в немецком тылу, стал агентом-нелегалом, регулярно снабжал части Советской Армии разведывательной информацией.
Книга Т. Б. Костейна посвящена эпохе наивысшего могущества гуннского союза, достигнутого в правление Аттилы, вождя гуннов в 434 — 453 гг. Кровожадный и величественный Атилла, прекрасная принцесса Гонория, дальновидный и смелый диктатор Рима Аэций — судьба и жизнь этих исторических личностей и одновременно героев книги с первых же страниц захватывает читателя.
В сборник включены два романа о Франции XVIII века - «Царство юбок» баронессы Орчи, рассказывающий о дворе Людовика XV, и «Трагедия королевы» Л. Мюльбах — история жизни Марии Антуанетты.
На состоявшемся в 1913 году в Швейцарии Международном съезде криминалистов Московская сыскная полиция по раскрываемости преступлений была признана лучшей в мире. А руководил ею «самый главный сыщик России», заведующий всем уголовным розыском Российской империи Аркадий Францевич Кошко (1867-1928). Его воспоминания, изданные в Париже в конце 20-х годов, рисуют подробную картину противоборства дореволюционного полицейского мира с миром уголовным. На страницах книги читатель встретится с отважными сыщиками и преступниками-изуверами, со следователями-психологами и с благородными «варшавскими ворами».