Северное Сияние. Том 1 - [34]

Профессор громко фыркнул, вдруг вспомнив, как именно на меня надо смотреть. Но сразу отвернулся, предоставив говорить Саманте.

– Если в группе умелый одержимый, тем более навигатор, пекло Инферно нам будет не страшно, – пояснила принцесса. – После отправки зеркала Звезды Давида обратно мы спокойно доберемся до нашего форпоста.

Вот в этом «нам» и «мы доберемся» и заключалась беспокоившая меня проблема. Кивнув давшей ответ принцессе, я развернул интерактивный экран и зацепил плашку с именем «Саманта Дуглас», после чего вывел ее из списка состава участников. Коротко глянул в глаза недоумевающей принцессе, после посмотрел на красномордого сэра. И неожиданно увидел выражение удовлетворения на его лице. Но когда вновь посмотрел на Саманту, столкнулся со взглядом голубых глаз, в котором заметил разгорающуюся холодную ярость. Принцесса была настолько поражена моим поступком, что явно сразу не нашлась что сказать.

– My kill shall be thy kill if ever thou are hungry, – не нашел я сейчас ничего лучше, чем еще одна цитата из Книги Джунглей Киплинга.

«Моя добыча будет твоей добычей, если ты проголодаешься».

Подождав секунду, не отводя взгляда от черной принцессы, добавил:

– Всегда, моя леди. Но не в этот раз.

– Почему? – блеснула глазами Саманта. Холодная ярость уже была не настолько и холодная, а смуглянка стала похожей на разъяренную большую и опасную кошку. Очень опасную.

– Потому что я недавно был в Инферно и боюсь за тебя. Да, это наше общее дело как представителей Старшей Крови, но если с тобой что-то случится, я себе никогда этого не прощу. Кроме того, не могу представить, как буду смотреть в глаза твоей семье. В случае чего, – повторил я ее же недавние слова.

– Я иду в группе, это не обсуждается, – дрожащим от злости голосом сказала как отрезала Саманта.

– Тогда я сейчас встаю и ухожу, – точь-в-точь таким же тоном произнес я. – И иду в канцелярию русского царя, ООН, ЮНЕСКО или даже в Спортлото, потому что больше не знаю, к кому обратиться за действенной помощью.

– Ты отсюда не уйдешь, – покачала головой Саманта.

– Примерно так же думал инфернал-неинфернал в крепости Карраг, – парировал я, делая вид, что в любой момент готов телепортироваться прочь.

Блефовал, конечно, но мысли о том, чтобы смуглянка шла с нами, даже не допускал. До сих пор помню пугающую ауру места и ощущение взгляда в спину от инфернала, повелевающего демоническим пламенем. И если с ней там что-то случится, мне ведь с этим жить.

Сэр Галлахер, кстати, пока мы обменивались доводами, изучал ноготь большого пальца левой руки, словно увидел на нем что-то крайне интересное. Но вдруг, как только повисла тяжелая пауза, поднял взгляд и посмотрел на Саманту.

– Это на самом деле может быть весьма опасно, и я согласен с молодым человеком, – проскрипел профессор уже привычно неприятным тоном. – Леди Саманта, жду вас на базе МК в Глазго, на выходе из Второго Инферно через четыре с половиной часа. Инструкции, что делать, если мы не появимся, получите по прибытии на место.

Несколько секунд принцесса смотрела на меня с нескрываемой яростью, после чего кивнула профессору и резко встала. Вышла она из кабинета так, что дверь слетела с петель и впечаталась в противоположную стену коридора. Как только стук каблуков удаляющейся принцессы стал тише, профессор прокашлялся. Не сразу я понял, что за надсадным кашлем скрывается мерзкий смех. Ну точно он из этих, которые «сделал гадость – весь день на сердце радость».

– A brave heart and a courteous tongue… – неожиданно произнес сэр Галлахер, подняв на меня взгляд.

Храброе сердце и вежливый язык. После этих слов я весьма удивился – не ожидал от язвительного и вечно недовольного профессора подобного. Но когда он продолжил, я понял, что это очередная цитата из Киплинга.

– …They shall carry thee far through the jungle, manling.

«Храброе сердце и вежливый язык. С ними ты далеко пойдешь в джунглях, человечек».

Слова, сказанные юному Маугли, профессор процитировал не своим голосом и с непривычными интонациями – явно пародируя голос мудрого питона Каа из фильма или мультфильма этого мира, который я не смотрел.

Едва закончив говорить, сэр Галлахер возвратился вниманием к интерактивному экрану с планом операции. Но, прежде чем вернуть себе полностью рабочий настрой, профессор едва слышно пробормотал что-то еще. Не уверен, но вроде похоже это было на «Ах ты ж дерзкий сукин сын».

Глава 8

В своей спальне Татьяна Николаевна оказалась совсем непохожа на ту статную даму в строгом деловом костюме, которую я привык видеть в совершенно другой обстановке. И надо сказать, выглядела заместитель директора гимназии волнующе и соблазнительно. Потому что она сейчас, полностью нагая, спала на своей широкой кровати.

Спала беспокойно – выполняющая роль одеяла тонкая простынь скомкана и откинута прочь, шикарные длинные волосы, которые в гимназии всегда заплетены в толстую косу, разметались по подушке. Отброшенная в сторону простынь едва закрывала уголком часть бедра, а между ног, обнимая, Татьяна Николаевна сжимала огромную подушку с изображением розоволосой девочки из аниме.

«Дакимакура» такие штуки называются. Подушки в полный рост, предназначенные для того, чтобы их во сне обнимать. В своем мире к японской культуре я не относился практически никак, зная только, что «суши» правильно произносится как «суси». В этом же мире японские рестораны, предметы быта и элементы культуры в повседневности встречались постоянно – Япония в составе Конфедерации, что накладывало отпечаток на привычные нормы жизни. Из которых, кстати, – из привычных норм, Татьяна Николаевна всерьез выбивалась.