Северное Сияние. Том 1 - [113]

Так, стоп. Василий сказал, что вышел из столовой. Из столовой на территории гимназии. А это значит, что сам момент его превращения мог попасть на видео. Да, на территории гимназии официально видео не пишется и камер нет, потому что защищается частная жизнь обучающихся. Но вот Марьяна Альбертовна, если была в заговоре с фон Колером, о сохранности частной жизни могла не сильно переживать. И это значит, что было бы замечательно поговорить с Татьяной Николаевной, вдруг что-нибудь получится. И вдруг скрытое наблюдение действительно есть.

«Мне поговорить?» – тут же переспросил сам себя.

Я с и. о. директора в настолько прекрасных отношениях, что дальше уже и некуда. С другой стороны, если видео действительно найдется и получится что-либо узнать о превращении Васи, информация об этом может оказаться слишком личной.

Допустим, я договорюсь с Эльвирой, она сможет достать записи. И если окажется, что моя ангел-хранительница смогла обрести телесную форму на краткий миг? Тогда мне будут заданы неудобные вопросы, на которые мне будет неудобно отвечать. Потому что наличие опекающей меня матери Олега – это не та информация, которой я намерен с кем-либо делиться.

Приняв решение, я достал ассистант и создал запрос на встречу с и. о. директора гимназии. Ответа сразу не получил, хотя, судя по статусу, Татьяна Николаевна была доступна и онлайн. Подождал немного – ну а вдруг? Ничего не случилось, даже через пару десятков секунд ответа не было, после чего убрал ассистант в карман. И задумался, вернувшись взглядом к заснеженному пейзажу за окном, сквозь который едва проступали белые, подсвеченные голубым неоном очертания многочисленных футуристических корпусов гимназии.

Василий последние два месяца выполнял обязанности моего денщика, ординарца. Выполнял хорошо, так что я его не замечал – как не замечаю сейчас Иру, которая стоит за моим плечом. А, не, уже не стоит – обернулся я, быстро глянув и убедившись, что змееглазая индианка в холле, осталась неподалеку от дверей. Рядом со мной шаг в шаг она двигается только в людных местах.

Скользнув взглядом по обтянутой контактным комбинезоном привлекательной фигуре наемницы, я вновь вернулся к белой панораме за окном. Итак, Ндабанинга. Я его не замечал, потому что его действиями управлял демон. Могущественный демон, между прочим. Сейчас же… нужен мне вообще Василий? Как ординарец вряд ли, потому что я не уверен в его способностях.

С другой стороны, он вон русский язык выучил настолько, что даже мысли излагать способен стал. Но держать его в роли ординарца сейчас – это из разряда издевательства – без поддержки демона он дел может наворотить, а мне потом расхлебывай.

– И что мне с тобой делать, Василий? – задумчиво поинтересовался я.

Вопрос был сугубо риторический, но, как оказалось, у Ндабанинги был продуманный ответ.

– Прошу разрешение принести личный клятва верности, мой лорд, – неожиданно выдал Ндабанинга явно заранее заготовленный ответ.

Обернувшись к Василию, я внимательно посмотрел в глаза чернокожего гангстера. Отвлекся лишь на мгновенье и кратким жестом показал Ире, что она пока может быть свободна. Кивнув, индианка направилась по широкой лестнице на второй этаж.

Вновь посмотрев на Василия, я вдруг даже вздрогнул от неожиданно возникшего в уме варианта. Причем по мере того, как обдумывал появившееся решение, мысли были достаточно тяжелые – потому что к гуманизму отношения мало имели, больше к прагматизму. Видимо что-то почувствовав, Вася напрягся. Я видел, что больших усилий ему стоило остаться на месте, а не отступить на пару шагов.

– Вася, сколько тебе лет? – ровным голосом поинтересовался я.

– Семь десять, – бодро отрапортовал напряженный бывший гангстер.

С числительными в русском у него, видимо, пока не задалось.

– Семь десять, – задумчиво повторил я. – Десять, семь, – показал я ему поочередно числа на пальцах.

– Да, да! – активно кивнул пару раз Василий, даже несмотря на то, что я немного перепутал и вместо семнадцати показал восемнадцать.

– Seventeen? – на английском уточнил я.

– Да, да! – вновь закивал Василий. Семь-десять, seventeen!

Семнадцать лет. Задумавшись, я присмотрелся к Ндабанинге. Семнадцать. Внешне моложе выглядит. Однако Высокий Град не то место, где, живя в трущобах, можно долго оставаться юным душой.

– В какой банде ты был?

– Я не был в банде, – активно замотал головой Вася.

– Bullshit, – высказался я так резко, что Ндабанинга вздрогнул и все же отступил на шаг.

– Я не был в банде, – максимально напрягшись и даже чуть съежившись от страха, вновь произнес Вася. Он сейчас настолько испугался, что на виске у него набухла вена и равномерно пульсировала в такт участившимся ударам сердца.

Он не врал. Но подобного просто не может быть – ведь Вася, как помню, встретил меня у дома наркодилера в составе стайки шестерок-скаутов, явно патрулирующих район. Вдруг я догадался: спрашивая Ндабанингу, к какой банде он принадлежит, я не имел в виду иерархию, потому что принадлежность к банде в Южных – это константа. Вася же, отрицая, имел в виду только то, что не принадлежал к основному составу.

В контролирующей квартал трущоб группировке Ндабанинга, скорее всего, выполнял роль скаута, и к своим семнадцати годам уже наверняка намотал себе приличный послужной список. Хотя вряд ли успел замазаться в чем-то слишком серьезном, если не считать серьезным кровавые разборки с такими же шестерками из других районов. Наверняка больше угоны и мелкие кражи – на кулхацкера он не тянет и вряд ли что-то может в информационном пространстве.