Северная корона - [24]

— Да ты уж… — и замолчал.

Лева густо покраснел и отвернулся.

Только к следующему утру буря утихла. Выбравшись из полузасыпанной песком палатки, друзья осмотрелись. В окружающей местности переменилось многое. Знакомые барханы были уже не той формы. Песчаный бугор у башни вырос и придвинулся к стене, засыпав ее почти доверху. Некоторые развалины совсем скрылись под песком.

— Очередная перемена декорации, — подвел Лева итоги осмотра.

После бури нужно было навести порядок. Все пропылилось, всюду набился песок. Недовольно ворча, Лева выволок из палатки походное имущество, и парни принялись трясти все подряд. Монголы погнали верблюдов пастись за высохшее русло, где росли колючка и другие пустынные травы.

Управившись с генеральной уборкой, друзья принялись готовить завтрак.

С ненавистью глядя на осточертевшие концентраты, Лева перечислял:

— Суп гороховый, суп перловый, щи из так называемой свежей капусты… Ох! — тяжело вздохнул он, перебирая кубики. — Каша гречневая, твердокаменная; рисовый пудинг по-лухотски, с песочком; пшенная запеканка пропыленная, кисель с верблюжьим потом… Что будем жрать?

Игорь мечтательно завел глаза и проговорил:

— Знаешь, Левушка, если мне доведется издавать законы, то под страхом смертной казни я запрещу изготовление концентратов. А пока — выбирай что хочешь, все они одинаково препротивные.

Завтрак был уже готов, когда подошли проводник с погонщиком. Не присаживаясь, Дамба жестом пригласил друзей следовать за собой.

Те удивились. Обычно монголы откладывали все дела, когда предстояло покушать. Наверное, что-нибудь важное заставило проводника их позвать.

— Давай-ка я пойду с ними, а ты оставайся, — сказал Лева, поглядывая на забинтованную ногу Игоря.

— Нет уж. Как-нибудь доковыляю. — Игорь выбрал сук саксаула поровнее и, опираясь на него, направился за монголами.

Дамба повел друзей к сухому руслу. Пройдя с полкилометра, они остановились у обрыва в каньон. Здесь были видны следы недавнего обвала. Часть нависшей над руслом почвы во время бури рухнула. Большой песчаный бугор у края обрыва наполовину осыпался, и из-под песка выступил угол какого-то строения.

Все пошли туда. Игорь, припадая на больную ногу, с трудом поднялся на бугор и стал рассматривать полустертые временем узоры, высеченные на каменных стенах древней постройки.

— Вот настоящий объект для раскопки! — восторженно крикнул он. — Я нюхом чувствую, здесь что-то есть!

— Да. Вот над этим стоит потрудиться, — согласился Лева, с интересом разглядывая настенную роспись. — Будем начинать?

— Обязательно. Сразу же после завтрака.

Глава 8. По следам легенды

Когда буря, наконец, угомонилась, Алексей, Прохор и Тата, грязные, голодные, выбрались наружу.

В воздухе еще носились тучи пыли. Нечего было и думать приводить себя в порядок. Друзья наскоро отряхнулись и принялись за консервы.

После полуторасуточного вынужденного поста тушенка со скрипящим на зубах хлебом показалась удивительно вкусной.

Запив консервы водой, они, не теряя времени, направились к плоскогорью. Над пустыней висела пыльная мгла. Были видны только ближние барханы.

Алексей то и дело посматривал на компас, чтобы не потерять направление. Серые от пыли, изнуренные жарким ветром, друзья ехали молча. Говорить не хотелось. Они думали, как бы скорее выбраться из песков и найти у плоскогорья местечко, где можно было бы отдохнуть в затишье.

К вечеру мгла еще больше сгустилась. Суховей, срывая горячий песок с макушек барханов, бросал его в лицо путникам. Очки плохо защищали воспаленные глаза.

— Правильно идем? — спросил Прохор, подъезжая к Алексею.

Тот молча кивнул и показал ему на компас.

— Где же плоскогорье? Идем, идем и конца нет, — пожаловалась Тата.

— Потерпи, теперь уже близко, — ободряюще улыбнулся Алексей.

Разглядывая местность, он приметил, что барханы становятся все более низкими. В ложбинах появились колючка и кусты песчаной акации.

Верблюды прибавили шаг, и скоро путники вышли на холмистую, покрытую жесткой высохшей травой, степь.

Плоскогорье появилось как-то неожиданно и совсем близко. Из мглы проступили очертания уходящей ввысь скалистой стены, у подножия которой громоздились каменные осыпи.

Друзья направились вдоль нее и уже в сумерках заметили чернеющий вход в ущелье.

Усталые, они развьючили верблюдов, установили палатку под защитой нависшего уступа и, отложив все дела на другой день, завалились спать.

Утром Алексей выбрался из палатки. Отойдя в сторону, он начал вытряхивать пыльную одежду. Прохор пошел пригнать пасущихся невдалеке верблюдов, а Тата, выпроводив парней, стала приводить себя в порядок.

Внезапно раздался тяжелый удар. Перепуганная девушка выскочила наружу. Алексей разглядывал свалившуюся сверху каменную глыбу. Тата подняла голову, вскрикнула и рванула его за руку под защиту скалы. На то место, где секунду назад стоял Алексей, упал второй, еще больший камень. Земля вздрогнула, по ущелью прокатился гул.

Ошеломленные молодые люди прильнули друг к другу. Первым опомнился Алексей. Он покраснел и выпустил девушку из объятий. Тата, вспомнив, что она почти не одета, вспыхнула и бросилась в палатку.

— Что случилось? — крикнул Прохор, выезжая из-за скалы.