Северная Корея изнутри. Черный рынок, мода, лагеря, диссиденты и перебежчики - [33]
Такое беспредельное подобострастие окупилось сторицей. К 1973 году было ясно, что преемником будет именно Ким Чен Ир, а не Ким Ён Джу (здоровье которого к тому времени еще и пошатнулось). В сентябре того года Ким Чен Ир стал членом Политбюро и вернулся в ОИО уже в качестве заведующего — на место своего дяди. Ким Ён Джу пришлось довольствоваться чередой почетных синекур. Мать Ким Пхён Ира, Ким Сон Э, принудили к унизительному признанию первенства Ким Чен Ира, заставив публично возносить хвалы его матери — той, кого она заменила в качестве жены вождя нации.
Ким Чен Ир также стал главой движения «Трех революций»[103]. Эти группы молодых лоялистов, подобные хунвэйбинам («красногвардейцам») в Китае периода культурной революции, были созданы для того, чтобы ослабить и в конечном счете вымести вон «старую гвардию». Но, в отличие от хунвэйбинов, северокорейские «красногвардейцы» находились под абсолютным контролем центра. Десятки тысяч участников движения «Трех революций» инспектировали фабрики, школы, деревни и правительственные учреждения, проверяя все аспекты работы и поведения людей. Они вынуждали людей проводить сеансы публичной самокритики, поощряя окружающих присоединяться к этим сеансам. Кроме того, молодые «революционеры» должны были шпионить за теми, к кому они приходили, передавая всю релевантную информацию в центр. Даже Центральный Комитет Трудовой партии Кореи не мог противостоять инспекциям движения «Трех революций».
Участников движения, наиболее отличившихся на поприще шпионажа и доносительства, Ким Чен Ир продвигал на значимые посты[104]. Поэтому они были крайне заинтересованы в построении атмосферы страха, в которой даже малейшая демонстрация нелояльности могла привести к жестокому наказанию — публичному унижению, потере поста или даже отправке в трудовой лагерь. Лагеря всегда оставались реальной угрозой даже для тех, кто занимал самые высокие ступени властной лестницы. В 1976 году заместитель премьер-министра Ким Дон Гю был вынужден сменить свой особняк на барак в трудовом лагере — за критику Ким Чен Ира. В лагере он и умер.
Сеть информаторов Ким Чен Ира пронизывала все уровни структуры власти в КНДР, вплоть до самых высших. В конце концов жертвой этой сети пал и Ким Пхён Ир: осведомители донесли Ким Чен Иру, что прихлебатели его младшего соперника любили скандировать: Ким Пхён Ир мансе («Да здравствует Ким Пхён Ир»)! (здравица мансе дословно означает «десять тысяч лет [жизни]». — Прим. пер.); подобное пожелание допускалось исключительно в адрес Ким Ир Сена. Ким Чен Ир доложил об этом отцу, который к тому времени уже искренне верил в тот общественный ажиотаж, что окружал его образ. Ким Пхён Ир был «изгнан» из страны — отправлен в качестве дипломата за рубеж в 1979 году. Когда Ким Чен Ир умер в декабре 2011 года, его сводный брат все еще находился далеко от родины, в Польше, где он служит послом до сих пор (в 2015 году он был переведен послом в Чехию. — Прим. пер.).
Даже за самим Ким Ир Сеном велась слежка. Примерно к 1976 году Ким Чен Ир перекоммутировал все телефоны своего отца на свой кабинет, чтобы перехватывать все разговоры человека, которого он представлял всем остальным жителям Северной Кореи практически в качестве живого бога. Сам факт того, что он был в состоянии сделать это, свидетельствует о многом. С тех пор, что бы ни планировал лидер государства, Ким Чен Ир всегда мог заранее подготовить какие-то меры противодействия, если считал, что намерения отца могут как-то ему повредить[105]. Стоило лидеру только выразить интерес к каким-то новым политическим мерам или иным средствам прославления себя, Ким Чен Ир демонстрировал почти сверхъестественные способности предвосхищать его прихоти и исполнять их.
В дополнение к лести и слежке Ким Чен Ир в своем восхождении к вершине власти полагался еще и на очевидную силу денег — контроль над денежными потоками позволял ему формировать систему лояльности и политического патронажа, укреплявшую его статус. Ким Чен Ир был создателем «Бюро 39», организации, получившей по всему миру самую дурную славу в качестве организационного центра северокорейской «экономики в духе клана Сопрано (т. е. мафиозной — аллюзия на одноименный популярнейший американский сериал о жизни мафиозного клана Сопрано. — Прим. пер.)». «Бюро 39» появилось в 1974 году. Деньги, заработанные «Бюро 39», не только обеспечивали роскошный образ жизни клана Ким, их также тратили на подарки (машины, яхты, дома, золотые часы и тому подобное), обеспечивающие лояльность подчиненных и прислужников. Рост этой организации способствовал размыванию границ между правящей семьей и государством и ускорял переход КНДР от идеологизированного государства к стране, в которой все и всех можно было купить — за твердую валюту, конечно.
