Северка - [53]
В Серебряном бору вода чище, песчаный пляж. Народу также много.
Загорают, играют в волейбол. Киоски с мороженым, водой и коржиками.
В Серебряном бору как за городом. Зелено, дачи стоят.
Сашка носит потертые джинсы. Об асфальт тер. Сам мне рассказывал.
На бедрах висят лохмотья. Уж я-то тереть не буду. Надо было на пальто сначала попробовать, прежде, чем джинсы портить. Откуда же нам было тогда знать, что на фирменных джинсах краска линяет от стирки, и потому появляется потертость. У нас у всех советские джинсы. Американские появятся в продаже через пятнадцать лет. А пока пытаемся как-то подражать. Еще в 'Метеоре' я подсмотрел, что у Димы из 'Аргонавтов' джинсы подвернуты снизу. Примерно на ширину ладони.
Мои становятся малы, подшить снизу кусок джинсовой ткани, как будто они подвернуты – замечательный выход из положения. Мама так и сделала. И они прослужили мне еще три года.
Прошло полтора года, и наступил отчетный период, когда нужно делать самостоятельную работу по специальности. Мастер мне и Игорю дал задание электрифицировать подсобку на крыше нашего цеха. Причем провода нужно пустить по дюймовым трубам, а трубы закрепить на потолке, предварительно погнув их в нужных местах. Мы получили провода, рубильник, выключатель, два взрывобезопасных светильника, распределительную коробку, хомутики и крепеж. Трубы резали и гнули в мастерской водопроводчиков. Отрезать просто, а погнуть? Сначала я думал, что водопроводчики гнут трубы о спину или шею, безбожно сквернословя. Оказывается, нет, для этого есть хитрый станок. Работу свою мы сделали на совесть. Щелк и в подсобке светло. Всем понравилось. Кроме того, мы рассчитали экономическую часть. Нас посадили в табельной и показали таблицу тарифных ставок почасовых и дневных, для монтеров второго разряда. Там же мы нашли поправочные коэффициенты на работу в горячих цехах, в ночное время, но нас это не касалось.
Во вторую половину лета начались каникулы, и мы поехали на турбазу в Улыбышево во Владимирской области. Мещерский край, дикие леса, озера и болота. Турбаза километрах в двадцати от Владимира на юг, по единственному мосту через Клязьму.
На турбазе несколько фанерных домиков для отдыхающих с завода, столовая и клуб. ФЗУшники живут чуть в стороне, в палаточном городке. В палатке две раскладушки с матрасами, тумбочка. Мы живем вместе с Журавушкиным, Потехин Шура не поехал. Комары летают целый день. Коричневые, большие, совершенно не стесняются будущих передовиков производства. Вот же я, смотрю на тебя. Что, глухой что ли? Кусают даже в пятку через носок, ночью. Утром она чешется при ходьбе.
Еще в Москве нас с Сашкой включили в состав училищного вокального ансамбля 'Три – пятнадцать'. Сашка солист, я – бас. Еще два старшекурсника: ударник и ритм-гитара. Руководитель – мастер группы слесарей-ремонтников. Инструментов – полный комплект. О таком можно только мечтать. У нас – Сашки, Шуры, Сережи и меня, заветная мечта иметь свои инструменты. Однажды я заглянул в музыкальный магазин в
Ветошном переулке: бас-гитара стоит 180 рублей, ритм-гитара – 235. А ударник, а усилители и колонки, а микрофоны. Нам не потянуть. Нам платят 40 рублей раз в три месяца. Остальная часть зарплаты включена в бесплатные обеды и завтраки, форму и обучение.
Почти ежедневно мы играем на танцах. Репетируем мало. Мы стали популярны на турбазе. На танцы сходятся обе деревни и турбаза в придачу. Незнакомые ребята подходят, здороваются, называют по имени.
В нашем репертуаре тридцать – тридцать пять песен, отечественных и зарубежных. Среди них:
'Вологда':
…Где ж ты моя ненаглядная, где
В Вологде_где_где_где, в Вологде_где,
В доме, где резной палисад…
'Клен':
Там, где клен шумит, над речной волной
Повстречались мы на беду с тобой…
С одной стороны от турбазы в пяти километрах лесом деревня
Наумовка. С другой стороны – Бобровка. В лесу по одноколейке ходит кукушка – черный паровоз с двумя вагонами. Похожие только в музее можно увидеть. Ходит два раза в день. Других транспортных дорог между деревнями нет.
У Сашки взаимная симпатия с Надей из Наумовки. А меня полюбила
Люська из Бобровки. Она на год младше меня. Вечер. Мы прячемся от моросящего дождика под карнизом турбазовского домика. Люська положила мою ладонь на ейную грудь:
– Послушай, как бьется сердце… Стучит?… Стучит?!
'Мне теперь не до игрушек, я учусь по букварю…'. Стал вспоминать, что в таком случае говорил Семен Семеныч Горбунков: '… а нет ли у вас такого же, но с пелра.. перламутровыми пуговицами?
… отель Атлантик, номер 327, Анна Сергеевна… нам бы насчет халата…' Все это не то. Не успел я открыть рот.
– Поздно, – воскликнула Люська, – я обвенчана, я жена князя
Верейского!
Мы с Сашкой идем к лесному озеру в смешанной компании из деревенских и турбазовских девчонок и ребят. Вдруг сосны и ели закончились, и перед нами открылась ровная большая поляна.
Посередине озеро. До воды еще несколько десятков шагов по мху. Мох качается под ногами. Местные ребята сказали, что озеро подо мхом, но бояться не нужно, мох выдержит. Подошли к краю, озеро круглое, как блюдце, вода черная, дна не видно. Сашка присел на краю помыть голову. Остальная компания в стороне, болтает. И Сашка, и я вообще-то ребят этих не знаем, это они нас знают как турбазовских музыкантов. Когда Сашка намылил голову и лицо, я решил попугать его
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.