Севастопольские маршруты - [14]
Летом 1982 г. у меня гостил старый друг, московский поэт Владимир Диваков. Я, конечно, повел его в Килен-балку. Шел он не очень охотно - его манило море, особенно пляж Учкуевка, где поэт побывал лет пятнадцать назад. Когда мы спустились по крутой тропе среди деревьев, перевитых лианами, прошли внизу сквозь заросли айлантов и поднялись на скалистое плато между Микрюковой и Килен-балками, Учкуевка уже не упоминалась в разговоре. Выл полный штиль и палящий полдень. Белые скалы и белые дороги, причудливые изломы камня, старые корявые дубы и молодые колючие сосны - этот пейзаж настроил поэта на творческую волну. Экспромтом родились строки:
Вечером, когда мы вернулись домой, В. Диваков написал стихотворение "Килен балка" >{19}.
БОМБОРЫ
Теперь на пути нашем - Лабораторная балка, тоже достаточно протяженная - четыре километра. Начинается она на плато Сапун-горы и, извиваясь в обрывистых берегах, приводит к Южной бухте, вернее, к Пересыпи, о которой уже упоминалось (см. с. 24). Балка образована ручьем или маленькой речкой, на что указывает, с одной стороны, высокое стояние грунтовых вод, а с другой - наличие ручейка, летом обычно пересыхающего.
Лабораторная балка - одна из немногих в Севастополе, застроенная почти на половину ее длины. Даже в верховьях, после двухкилометрового разрыва, вдруг встречаешь домики, прилепившиеся к склонам.
Интенсивное строительство началось здесь в 40-х годах прошлого века. Именно тогда провели по балке шоссе, непосредственно связавшее Севастополь с остальным Крымом,- до этого дорога кончалась на Северной стороне. Инициатором прокладки нового шоссе был генерал-губернатор Новороссийского края М. С. Воронцов, потому оно и получило название Воронцовского. Вскоре стали называть так балку и нависшую над ней гору. За горой название (Воронцова гора) закрепилось, а балку чаще именуют Лабораторной: в устье ее (вероятно, в пещерах) работали лаборатории Морского ведомства.
Низовье балки, спору нет, красиво: серпантином уходит вверх лента шоссе, слева и справа, под нависающими склонами, выстроились ряды маленьких чистеньких домиков под большими пирамидальными тополями. Красиво, но, в общем-то, обыкновенно: такие пейзажи можно встретить в Крыму довольно часто.
Но остановитесь в устье балки, где улица Ревякина (бывшее Лабораторное шоссе) вливается в одноименную площадь. Это будет как раз напротив здания "Крымэнерго" (построено в 1912 г. архитектором В. А. Чистовым для Управления севастопольского трамвая). А теперь посмотрите на правый склон балки. Фантастический пейзаж откроется вам. Крутой обрыв высотой 30 м сверху донизу усеян лепящимися друг к другу домиками, стенами, оградами, деревьями, виноградниками. Трудно поверить, что на такую кручу можно взобраться, не говоря уже о том, чтобы там жить. Это Бомборская высота, а скопление домов на ее склонах - Бомборы.
Туда два пути. Один - снизу, с площади Ревякина, сперва по лестнице на улицу Лабораторную, по ней вправо, затем по другой лестнице, длинной и узкой, и, наконец, по тропе со ступенями, го ли вырубленными рукой человека, то ли вымытыми во время ливней.
Проще добираться сверху. По улице Лазаревской следуем до ее пересечения с Пластунской, отсюда по переулку метра в полтора шириной на главную улицу Бомбор - Первую Линию. По здешним масштабам, это проспект - местами шириной до семи метров. Есть и Вторая Линия. Обе, видимо, вырублены в скале лет 150, а то и более назад. С нагорной стороны сплошные подпорные стены, сложенные из дикого камня насухо или на глине, с противоположной - крыши и трубы домов. И целое хитросплетение безымянных переулков, в большинстве своем ступенчатых, причем ступени либо из камня и бетона, либо грубо вытесаны в скале. Из стен смотрят наружу двери, на них - старинные массивные ручки или щеколды таких типов, какие в других местах, пожалуй, уже не встретишь.
Дворы у домов крохотные, их перегораживают подпорные стены с лестницами, и все это увито виноградом. Кончается двор тоже подпорной стеной высотой метров до пяти. Для полноты картины надо упомянуть целую сеть открытых и закрытых лотков, труб и прочих приспособлений для стока ливневых вод - от их надежности зависит здесь многое...
В солнечный день Бомборы ослепительно сияют. Право, иначе не скажешь: блестят отполированные скальные ложа улиц, промытые дождями камни подпорных стен и оград, снопы света исходят от выбеленных известью стен домов и труб. Улочки расходятся, снова сходятся, иногда превращаясь в узкую тропинку, где дома стоят только с одной стороны, а перед ними - крутой и глубокий обрыв.
Растительность Бомбор скудна и сурова. Если во дворах, в вырубленных ямах, наполненных принесенной издали землей, растут немногие плодовые деревья, то на улицах может существовать только айлант и колючий кустарник дереза. Последний имеет плакучую форму и извивается по склонам своими длинными, тонкими ветвями с маленькими листочками и мелкими, но острыми колючками.
«Звездный час «Весты» посвящается одному из ярких эпизодов русско-турецкой войны 1874-1878 гг., в котором переоборудованный и перевооруженный пассажирский пароход «Веста» одерживает победу над турецким броненосцем «Фехти-Буленд».
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.
Книга рассказывает об увлекательных, несколько необычных, не лишенных риска путешествиях автора по Камчатке и Чукотке, Ямалу и Таймыру, Кольскому полуострову, Кордильерам. Попутно знакомит с бытом местных жителей, их нравами и обычаями, будь то чукчи или заключенные чилийской тюрьмы. Для романтиков, любителей природы, путешествий и приключений.
Гарун Тазиев, известный вулканолог, рассказывает о своих необычайных путешествиях, связанных с изучением деятельности вулканов. Очень точно он описывает поразительные зрелища и явления, происходящие при извержении вулканов, которые он наблюдал.В книге приводится история гибели цветущего города Сен-Пьер, а также ряд других историй, послуживших уроком для человечества в деле более пристального изучения грозного явления природы.
Один из самых ярких и запоминающихся рассказов о путешествиях и восхождениях из коллекции сайта mountain.ru. Текст, без сомнения, имеет литературные достоинства и может доставить удовольствие как интересующимся туризмом и альпинизмом, так и всем остальным. .
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.