Севастопольская крепость - [36]
В эти летние жаркие дни светлейший князь А. С. Меншиков, анализируя обстановку, писал в Санкт-Петербург, что вполне вероятна высадка экспедиционного корпуса союзников в Евпатории для нападения на Севастополь с суши, однако никаких активных действий для предотвращения такого хода событий не предусматривал. Более того, из Евпатории не вывезли находившиеся там 60 тысяч четвертей[73] пшеницы, которые впоследствии были захвачены врагом и обеспечили ему питание в течение четырех месяцев. Скептически отнесся главнокомандующий и к инициативе севастопольского купечества собрать деньги и построить башню на Малаховом кургане. Однако необходимые средства собрали, откупили у жителей слободы участок на кургане, где в то время были небольшие подсобные хозяйства, и приступили к строительству укрепления. Для ускорения дела использовали проект башни второго бастиона. В отличие от башни Волохова, это укрепление защищалось валом только на высоту первого этажа. После высадки десанта союзников в Евпатории на башне было установлено пять 18-фунтовых пушек, но их уничтожил огонь вражеских орудий 5 октября 1854 г.; такая же участь постигла и второй этаж укрепления, не защищенный валом. Первый этаж башни после усиления сводов насыпью из грунта служил защитникам бастиона до последних дней осады Севастополя.
Медленный, неторопливый ход событий по подготовке города к обороне был нарушен 17 августа 1854 г. В этот день Строитель Севастопольской крепости инженер-генерал-лейтенант Павловский получил от главнокомандующего письмо. В нем Меншиков запрашивал о заготовке инструмента для привлекаемых к работе войск и сообщал о своем решении в связи с прекращением жары направить большее количество солдат на сооружение сухопутной линии. Но князь явно лукавил. Накануне он получил депешу от военного министра с конкретными указаниями Николая I. Император, встревоженный полученными по дипломатическим и агентурным каналам сведениями, требовал незамедлительных действий по укреплению Севастополя. В письме министра говорилось: "Государь Император, признавая по настоящим военным обстоятельствам совершенно необходимым ускорить производство работ по укреплению Севастополя с сухопутной стороны, Высочайше повелеть соизволил:
1) Вашей светлости принять самые деятельные для сего меры, руководствуясь теми указаниями, которые Его Величество изволил лично сообщить Вам на месте в последнюю бытность свою в Севастополе ... на счет общего начертания верков; доставленные Вами чертежи о разных постройках при всеподданнейших записках от 21 апреля и 17 июня текущего года свидетельствуют, что Вы не встречаете особых препятствий к исполнению сих Высочайших предначертаний.
2) Обратить преимущественное внимание на сомкнутие пространства между 5 бастионом и Малаховым курганом, так как по имеющимся здесь сведениям эта часть слабее прочих. Возвышение бастиона №6 для обстреливания пространства между ним и батареею №10 представляется мерою весьма полезною ..."[74]
Далее в письме сообщалось о выделении дополнительно для проведения экстренных работ 40 тысяч рублей серебром, о необходимости привести в порядок каменную облицовку крутостей четвертой батареи, размытой дождями, но самое главное — о подчинении Строителя крепости непосредственно главнокомандующему. Это подтверждало и соответствующее указание Инженерного департамента, вложенное в тот же пакет. Инженер-генерал-лейтенанту Павловскому предлагалось отныне исполнять все приказания генерал-адъютанта князя Меншикова.
К этому времени князь пребывал в убеждении, что осенью и зимой союзники не станут предпринимать попыток высадить десант, так как частые бури и волнение на море будут препятствием для нормального обеспечения войск и помощи экспедиционному корпусу со стороны флота, поэтому его бурная показная деятельность по выполнению указаний монарха носила явно бюрократический характер. Между резиденциями главнокомандующего и Строителя крепости шла беспрерывная переписка. Так, князь Меншиков получает ведомость о наличии инструмента в Севастопольской инженерной команде. В ней значится: кирок — 175 (из них годных 69), лопат железных — 75 (годных — 45), лопат деревянных — 535 (годных — 123), мешков — 1800 (годных — 1082), ломов — 30 (годных — 18). Кроме того, указывается, что в команде имеется табельный шанцевый инструмент, в том числе 108 топоров, 30 кирок, 203 лопаты, 6 ломов и 15 мотыг[75]. 23 августа Меншиков направляет письменное указание Строителю крепости срочно заготовить инструмент, так как через два дня будут направлены войска на строительство укреплений. Он требует иметь в наличии тысячу кирок, 160 ломов, 200 железных лопат, 3 тысячи деревянных лопат и т. д.[76] Не успел инженер-генерал-лейтенант прочитать указания князя, как в тот же день явился посыльный с новым пакетом от главнокомандующего. В нем предписывалось по приказанию Николая I немедленно приступить к строительству оборонительной стены между третьим и четвертым бастионами и двух редутов, а для указанных работ использовать камень, заготовленный между шестым и седьмым бастионами для возведения оборонительной казармы. "...Угодно, чтобы работы были завершены к 1 апреля 1855 года, а потому доложите, когда приступите к делу ..." — требовал князь. Через четыре дня пришел ответ от Павловского, который сообщил, что специалисты из военно-рабочих рот заняты на сезонных ремонтных работах в гарнизоне и только после ноября месяца можно будет выделить 150—200 человек на выполнение указаний императора, а главное — что камня в наличии мало; далее следовал длинный перечень материалов, подлежащих заготовлению и закупке. 25 августа, когда солдаты шагали на работы к укреплениям, инженер-генерал-лейтенант Павловский пишет генерал-адъютанту Меншикову, что инструмент можно получить с окружных складов или закупить. 26 августа главнокомандующий запрашивает Строителя крепости о имеющихся в наличии деньгах для закупки инструмента. В тот же день опытный царедворец князь Меншиков шлет в Санкт-Петербург подробное донесение о выполнении указаний Николая I. Он сообщает, что войска уже приступили к усилению укреплений, а также высказывает ряд предложений по усовершенствованию сухопутной обороны. Конечно, в документе не было и намека на отсутствие инструмента. Известие о высадке в Евпатории десанта союзников еще не дошло до столичных кабинетов, и 5 сентября военный министр направляет в Севастополь ответ главнокомандующему на его послание. В ответе говорилось о решениях, принятых Николаем I. Император велел, если невозможно сделать стену из камня, возвести вал между третьим и четвертым бастионами из грунта, но обязательно к будущей весне; он соглашался включить окружающие высоты в состав крепостной системы Севастополя и поручал генерал-адъютанту немедленно разработать чертежи и приступить к работам. Но это было запоздавшее прозрение. Согласился император и с возведением башни для обеспечения тыла Александровской и десятой батарей.
