Сети дьявола - [34]

— А что вы знали о нем? — спросил Грингалл.

— Немного, совсем чуть-чуть. Но небольшой блеф никогда не повредит.

— Вы можете этого не объяснять!

Каллаган продолжал:

— Я узнал, где Джейк Рафано выманивает деньги у Простака. Я узнал о его яхте, узнал еще кое-что, в том числе об играх на яхте. Я знал, что он устраивал подобные игры на яхте в Калифорнии, пока федеральные ребята не накрыли его. Я изучил карту и подумал, что его яхта должна быть где-то в тех краях, откуда легко смыться в любой момент.

Меня удивило, как легко он нашел подход к Ривертону. Потом я обнаружил неиспользованный железнодорожный билет от Малиндона в женской сумочке и начал думать, что яхта Рафано где-то в районе Фаллтона.

— Прекрасная мысль, — заметил Грингалл. — Кстати, как зовут женщину, в сумочке которой вы нашли этот билет, или это важный секрет фирмы Каллагана?

— Я не делаю из этого секрета, — сказал Каллаган. — Во всяком случае, не сейчас. Эту женщину зовут Азельда Диксон, по прозвищу Качалка.

— Я так и думал, что ее так зовут.

— Вот и хорошо. Это показывает, что вы, полиция, работаете гораздо лучше, чем многие думают.

— Продолжайте, Слим, — Грингалл иронически поклонился.

— Я послал оперативника в Фаллтон рано утром в субботу, — продолжал Каллаган, — приказал ему обшарить все окрестности и найти яхту. И он ее нашел. Он нашел «Сан Педро» и сообщил мне. Я подумал, что Джейк Рафано может удрать, и решил навестить его на яхте, чтобы поговорить с ним…

— Великолепно, — сказал Грингалл. — У вас, частных сыщиков, все здорово получается, не так ли?

— Вы бы удивились, — сказал Каллаган. — Ладно. Я приехал туда в половине первого, нашел пристань. Там была привязана лодка. Я взял ее и поплыл к яхте «Сан Педро». Приплыв туда, я нашел еще одну лодку, привязанную к трапу. Я думаю, что на этой лодке приплыл туда молодой Ривертон…

Я поднялся на борт «Сан Педро», но не смог ничего услышать. Я спустился вниз и огляделся, потратив пару минут на осмотр маленького салона — того, который в конце коридора, идущего к большому салону. Затем вошел в большой салон и нашел их. Джейк Рафано был мертв, а Простак еще дышал. Ясно чувствовалось, что он ранен в легкое.

— Очень интересно, — сказал Грингалл, — Ну, а что вы сделали потом?

— Пару минут я стоял в салоне и курил, — ответил Каллаган, — Было ясно, что произошло. Потом я спустился с яхты и подплыл к пристани. Сперва я решил заехать в Баллинггон и сообщить в местную полицию, но потом подумал, что это дело больше годится для Скотланд-Ярда. Не так ли?

Он улыбнулся Грингаллу.

— Поэтому я позвонил в Скотланд-Ярд. Я не назвал себя потому, что, честно говоря, не хотел быть свидетелем полиции. Сперва хотел посмотреть, как будут развиваться события.

Грингалл выбил погасшую трубку и начал снова набивать ее.

— Это уже кое-что, Слим, — сказал он. — Хотя эффект слабей, чем я надеялся. Естественно, я рад узнать, кто был на яхте, потому что это означает, что защита не собьет нас с пути.

— Верно, — согласился Каллаган. — Так вы собираетесь действовать?

— Да, — ответил инспектор, — завтра.

Каллаган встал. Он взял шляпу и направился к двери.

— Конечно, Грингалл, если вам нужны мои показания, я готов их дать, — сказал он, — Мое заявление не даст никому ничего — ни защите, ни обвинению. Я только нашел их, вот и все, что мне известно.

Грингалл кивнул.

— Верно, Слим. Я думаю, что вы нам больше не понадобитесь.

Каллаган уже взялся за ручку двери и вдруг снова заговорил:

— Есть одна маленькая деталь, Грингалл, — сказал он. — Конечно, я бы не пришел к вам, если бы это могло повредить моему клиенту. Но вы знаете меня, я всегда пытаюсь быть честным с вами.

— Черта с два, — сказал инспектор, — Я знаю девиз фирмы Каллагана.

— Я вам его не говорил, — сказал Каллаган. — Ну, и как он звучит?

— Насколько я понимаю, вашим девизом всегда были следующие слова: «Мы должны выиграть дело любой ценой, а потом пусть кашу расхлебывают черти». Я не могу сказать, что эти слова подходят приличному человеку, уважающему законы. Но я всегда стараюсь видеть лучшее в человеке.

— Я тоже, — сказал Каллаган. — Я внимательно слежу за вашей карьерой, Грингалл, и, между нами говоря, думаю, недалеко то время, когда вы станете старшим инспектором. И я всегда считал вас своим другом.

— Спасибо, Слим, — сказал Грингалл. — Вы заставляете меня краснеть.

— Да, еще одно. Насчет вашего завтрашнего визита к Уилфриду Ривертону в больницу. Я был бы рад, если это не затруднит вас, чтобы вы сделали это в субботу утром…

Он замолчал, увидев выражение лица Грингалла.

— Я вам объясню, почему прошу об этом… Я думаю о миссис Ривертон. Она милая женщина. После смерти полковника и при теперешнем положении молодого Ривертона ей очень тяжело.

Он подошел к столу Грингалла, пристально глядя на него.

— Я увижусь с ней завтра утром, — сказал он. — Думаю, что я откажусь от этой работы. Больше сделать я ничего не смогу, и я это знаю. Но я хотел бы предупредить ее, что вы собираетесь обвинить Простака. И было бы лучше, если бы это исходило от меня… Понимаете?

— Понимаю, — сказал инспектор. — Вы поедете к ней и откажетесь от работы. А потом, получив от меня много ценной информации, вы можете найти другого юриста, настоящего юриста, а не этого дурака Гагеля. И снова взяться за это дело.