Сестрички и другие чудовища - [55]

— Смотри, — Образцов ткнул в один из иероглифов, — негродушка![21]

— Афроамериканоасфикс![22] — шёпотом поправил его Джефф. — А так… да, негродушка… А это, кажется, русскогорочник…

— Американскогорочник! — тихо возразил Образцов. — Какой понятный язык у японцев! Как болгарский почти…

* * *

Генерал Шастель посмотрел на часы и сокрушённо вздохнул:

— Двадцать одна минута. Жаль. Хорошие были полицейские…

— Что ж сразу «были», — возразила переводчица Ирэн. — На минуту всего опоздали. Русские никогда дисциплиной не отличались, а уж русский в паре с американцем… Поругаются, подерутся и вернутся.

— Мой генерал, так может, они уже василисков гоняют? — предположила сержант Мари. — Если начнут биться два полицейских и два василиска, кто победит?

— Один полицейский и один василиск, — усмехнулась переводчица Ирэн.

Сержант Мари озадаченно наморщила лоб.

В кителе Шастеля что-то пискнуло. Генерал пошарил во внутренних карманах и вытащил… спутниковый телефон.

— У вас всё это время был телефон, — сказала переводчица Ирэн. — А почему же вы… Вы про него забыли!

— Это не телефон, — сказал старый француз. — Это пейджер.

— Спутниковый пейджер?

— Очень надёжное средство связи, — сказал Шастель. — А теперь не галдите, я буду читать текстовое сообщение генерального штаба Интеркошмарпола. До 850 символов, между прочим.

— А, я поняла! — закричала сержант Мари. — Это ты не поняла! Не полицейский против полицейского и василиск против василиска, а два полицейских против двух василисков! Кто победит?

* * *

— Василиск, — сказал Джефф.

— Василиск, — подтвердил Образцов.

Действительно, иероглиф на самом краю жидкокристаллической панели кошмарогасителя воспроизводил василиска во всей красе: гордый петушиный профиль, длинный змеиный хвост, мелкая чешуя по всему иероглифу.

Майор протянул палец к значку, но остановился на подлёте:

— А как он действует?

Джефф поскрёб щетину.

— Кажется… если кошмар в радиусе пяти километров от прибора, знак красным начинает светиться… Или гудеть?

— Лучше красным, — решил Образцов, — лишнее гудение нам ни к чему.

И нажал на иероглиф.

Гула не послышалось.

Цвет значка не изменился.

— И всё? — проворчал Образцов. — Маловато. Может, батарейки сели?

— Может, экранирует его что-то? — капитан обвёл взглядом помещёние. Потом опустил очки на глаза и обвел помещение вооружённым (или обезоруженным, это как посмотреть) взглядом. Потом вгляделся в дыру за бывшим шкафом.

— Может, это не василиск? — майор потыкал в значок.

— Василиск! — заорал Джефф.

Образцов поморщился и собирался было посоветовать американцу потише отстаивать свое мнение. Но глянул на него — и не собрался.

Лицо Джеффа, и без того малосимпатичное, превращалось в каменную маску.

В первую долю секунды майор заорал благим матом:

— А-а-а-а-а! — и толкнул капитана в сторону.

В следующие доли секунды он разрядил себе за спину фейерверки, капкан, сорванные с американца наручники и ограничитель движения. На исходе первой секунды туда же, за спину, отправились муляжи и всё, до чего Образцов успел дотянуться.

Не дожидаясь, пока это всё окончательно долетит и взорвётся, русский вдавил большую зелёную кнопку кошмарогасителя, взвалил американца на плечо, зажмурился и бросился бежать, куда глаза глядят.

* * *

Генерал дочитал сообщение, медленно опустил спутниковый пейджер и повернулся к сёстрам.

— Я не директор Интеркошмарпола.

Близняшки переглянулись.

— Я не сержант, — сказала близняшка-сержант.

Генерал растрогался.

— Ну что вы, не стоит ради меня…

— А я не переводчица, — сказала близняшка-переводчица.

Полицейские против гражданских

Некоторые кони не только ходят, но и стоят буквой «Г».

Азбука для самых маленьких шахматистов

«Не верю! Никакой импровизации, никакой жизни, ничего от себя, одно слепое копирование!»

Станиславский — зеркалу

Шастель переводил взгляд с близняшки-переводчицы, которая не была переводчицей, на близняшку-сержанта, которая оказалась не сержантом. «А вдруг они и не близняшки?!» — перепугался он.

— А кто вы? — спросил Шастель с замиранием печёнки.

— Я переводчица, — сказала Ирэн.

— А я сержант полиции, — сказала Мари. — Просто Ирэн пыталась показать мне, как должна жить сержант полиции. Получилось не очень.

— А это, сестричка, не тебе решать! Правда, мой генерал? У меня ведь получилось? Ну пожалуйста, скажите, что у меня получилось!

— Если бы я был директором Интеркошмарпола, — произнёс Шастель, — я бы сказал, что это безобразие и вы обе заслуживаете административного наказания…

— Значит, получилось! — обрадовалась Ирэн и показала Мари язык. Та пожала плечами с таким видом, будто показала язык в ответ, и спросила француза:

— А вы кто? На самом деле?

— Бывший директор Интеркошмарпола, — с непонятным ему самому облегчением признался бывший директор Интеркошмарпола.

— А на самом деле? — спросила Ирэн.

— И на самом деле тоже. Только что мои заместители проголосовали за мою отставку с формулировкой «за растранжиривание полицейских кадров». А мне до пенсии полгода оставалось…

Все помолчали.

— После этого, — сказала Ирэн, — вы должны сказать «Вот такие дела».

— Вот такие дела, — послушно повторил экс-генерал и сел.

Теперь, когда на плечи не давил груз ответственности, он почувствовал, как на поясницу давит груз прожитых лет…