Сестренка - [6]

Папа ушёл на работу. Как-то очень быстро, незаметно, в комнатах сделался порядок и чистота. Тётя Вера сняла с себя мамин передник и скомандовала:

— Теперь в лес! Самым скорым шагом, самой короткой дорогой! Женя, веди нас!

Самая короткая дорога шла через картофельное поле. Вдали темнел лес. Солнце поднялось высоко над лесом и светило им прямо в глаза. Было очень жарко и хотелось скорее войти в лес. Но из-за Сани приходилось каждую минуту останавливаться. Всё время с ней что-нибудь случалось. Первым делом она решила нарвать цветов картофеля. А их рвать нельзя. Пришлось прямо силком вытаскивать её из гряд. Конечно, она вырывалась и ревела. Тётя Вера после этого вела её за руку.

Прошли немного — Санька стала жаловаться, что ноге больно. Посмотрели — а у неё одна нога в сандалии, а другая в носке. Где потеряла сандалию, — сама не знает. Пришлось тащиться обратно, разыскивать.

Думаете, это всё? Ну, нет. Потом она увидела на краю дороги большой камень. Уселась на него и сидит.

— Хватит, Санечка, идём, — говорит ей мать.

А она колотит по камню пятками и кричит весёлым голосом:

— Я устала, я устала!

Ясно — балуется. Женя хотел стащить её — визжит. Тётя Вера говорит:

— Оставь, пусть посидит: может, и правда, устала.

Нет, усталые не такие бывают. Только ей позволили посидеть — сейчас же слезла с камня и помчалась вперёд, споткнулась, с размаху полетела на землю. Встала сердитая, трёт коленки, но не плачет.

Женя и тётя Вера взяли её с двух сторон за руки. Теперь не вырвется. Очень хорошо. Она сперва шла спокойно, шла, шла — и вдруг поджала ноги и повисла на руках! Женя не смог её удержать, сам чуть не упал. А Саня села на дороге и стала хохотать: как это она ловко придумала!

Потом она устроила эту штуку ещё раз, и пришлось её отпустить. Женя совсем замучился с этой хитрой девчонкой.

Наконец-то добрались до лесу!

Прохладным воздухом обвеяло лицо. Глаза перестали щуриться: им легко смотреть, вокруг спокойная тень. Под ногами вместо пыли и камней — мягкая подстилка из бурых прошлогодних листьев. Когда идёшь, они приятно шуршат.

Пролетел ветерок, пошептался о чём-то с деревьями. Они закивали ветками, зашелестели листьями…

Вот я и в лесу, тихо сказала тётя Вера. — Давно я не была в лесу!

И они пошли гулять по лесу. Разыскивали на пригорках землянику, а в низинках — чернику. Женя привёл их к любимому месту детского сада — лесному ручью. Они разулись и шлёпали ногами по воде, брызгались, умывались. Женя пожалел, что не взял с собой своей парусной лодки — запустить бы её в ручей. Тогда тётя Вера вырезала из коры крошечную лодочку, приделала мачту из спички и парус из кусочка бумаги. И вот пожалуйста — плывёт маленькая храбрая лодочка по огромной реке, пристаёт к зелёному берегу.

— Это пристань! — кричат Женя и Саня. Женя отталкивает лодочку, и она опять плывёт в какие-то дальние страны.

Потом тётя Вера скомандовала:

— Хватит! Наигрались — давайте работать? Будем костёр разводить.

Она велела Жене и Сане собирать хворост, а сама достала из сумки детскую лопатку и принялась копать ямку на открытом месте, где поблизости не было кустов.

Женя приносил охапки хворосту, ломал сухие ветки. Саня собирала шишки, но толку от неё было немного: притащит одну — две шишки, тоненький прутик, и то пыхтит. А уж если ей попадалась веточка побольше, она волокла её по земле и уже издали кричала:

— Тащу огромную дровину!

Тётя Вера разложила костёр в песчаной ямке. Огонь почти не был виден на солнце, только дымок поднимался голубоватым столбиком, завивался клубами и таял в воздухе. Это был красивый дым.

Тётя Вера достала из сумки несколько картофелин.

— Для чего? — удивился Женя.

— Спечём, поедим, — сказала тётя Вера. — Ты ещё не ел картошки, печённой на костре? Э, ты ещё не знаешь, что такое пионерская еда! Вот попробуешь.

Она побросала картошки в ручей и велела Жене и Сане помыть их.

— Старайтесь, лентяи, почище мойте! — сказала она. — А то картошки не дам.

Наверное, из всех прекрасных работ самая прекрасная — это мыть картошку в лесном ручье. Женя и Саня так старались, что вместе с картошкой вымыли и лицо, и платья, и волосы: во всяком случае, всё это было мокрое.

Картофелины и дети сохли на солнышке. Костёр догорал. Когда погас огонь, тётя Вера выгребла из ямки угли, положила картошку в горячий песок и сверху засыпала углями.

— Эй, лентяи! — крикнула она. — Ступайте наберите в эту кружку земляники на сладкое! Вон на той поляне!

И они устроили пир. Картошку накалывали на острые палочки, обтирали носовыми платками, посыпали солью и ели. Роняли, обжигались и всё ели и ели. Женя и не знал, что простая картошка может быть такой необыкновенно вкусной.

Крошки от завтрака высыпали возле большого муравейника. Муравьи оказались очень умными и быстро потащили эту прекрасную еду в муравейник.

Дети ели землянику и отдыхали в тени. Ветра не было, вокруг стояли высокие лесные колокольчики, очень синие. Их обступали кусты и деревья. И всё было неподвижное, как на картинке.

Что-то загудело, будто где-то далеко летел самолёт. И вдруг он показался — совсем маленький, чёрный; он вылетел из-за куста и нёсся прямо на Саню. Она вскочила. Самолётик ударился об неё и упал на землю.