Сестра Грибуйля - [21]

КАПРАЛ. – Вот это да! Что за испуг? Бояться жандарма – плохой признак… Выше нос, мальчик, дай-ка я тебя признаю.

Грибуйль не шевелился, капрал поднял его силой.

КАПРАЛ. – Гляди-ка! Грибуйль! Это ты, малыш! Почему ты меня вдруг испугался? Мы же старые друзья. И как ты оказался в этом амбаре? Ты там не один, наверно?

И капрал, отстранив Грибуйля, собрался войти в амбар.

– Не входите! Не входите! – вскричал Грибуйль, преграждая ему дорогу. – Ради бога! Капрал, не входите!

И видя бесполезность своих усилий, он воскликнул:

– Смилуйтесь над бедной девицей, она полумертвая от голода!

КАПРАЛ. – Бедная девица! Мертвая от голода! О какой девице ты говоришь? С чего ты решил, что я кого-то преследую?

ГРИБУЙЛЬ. – Как, разве вы ищете не Розу, бывшую служанку господина мэра?

КАПРАЛ. – Розу? А разве ее надо арестовать? Ты знаешь, почему? Что она сделала?

ГРИБУЙЛЬ. – Я ничего не знаю; я думал, что вы пришли с этими жандармами, которые сидели на пороге перед дверью; они собирались арестовать Розу и пошли к господину кюре.

КАПРАЛ. – Нет, я уходил по делам; на обратном пути решил прогуляться и наткнулся на тебя; но твои слова понимаю так, что моим товарищам приказано арестовать Розу, что она спряталась здесь, в амбаре и что ты хочешь мне помешать ее задержать. Но долг прежде всего.

С этими словами капрал вошел в амбар и принялся за поиски. Пока он шарился среди пустых бочек, Грибуйль подбежал к куче сена, за которой пряталась Роза, и загородил ее спиной. Жандарм, ничего не найдя в углу, где начал свои поиски, повернулся и, заметив встревоженный вид Грибуйля, подошел к нему.

– Ага, вот где она; ну-ка, отойди, дай мне поймать птичку.

Увидев, что Грибуйль не двигается с места, жандарм взял его за руку, отстранил, закрутив, как волчок, и расшвыряв сено, очень удивился, когда никого не обнаружил.

КАПРАЛ. – Странно! могу поклясться, что она была здесь.

ГРИБУЙЛЬ, хлопая в ладоши. – Сбежала! Спаслась! Тем лучше. Но как же она ускользнула?

КАПРАЛ. – Она вправду пряталась за сеном?

ГРИБУЙЛЬ. – Ну да, она была здесь. Как же ей удалось сбежать, раз мы были у двери?

КАПРАЛ. – Вот как! Может быть, ты ее сообщник, раз помог ей спрятаться?

ГРИБУЙЛЬ. – Я встретился с ней у двери, точно так же, как вы со мной; когда она услышала шаги, то убежала обратно в амбар и потащила меня за собой; пока я соображал, что и как, мы услышали, как ваши товарищи, сидя у дверей, разговаривали о Розе и смеялись; потом они ушли, и Роза попросила поискать ей кусок хлеба; мне и вправду стало ее жалко, и когда я пошел, то натолкнулся на вас и испугался: вот и все… Но где она? тут нет ни двери, ни окна.

КАПРАЛ. – Знаешь что, давай пойдем к господину кюре, там мы найдем моих товарищей, и я узнаю, не насочинял ли ты чего.

ГРИБУЙЛЬ. – Пойдемте; я как раз туда и собирался, меня сестра послала.

Они вышли. Капрал прикрыл за собой дверь, но не до конца.

– Грибуйль, – сказал он шепотом, – ступай один, я устал: подожду-ка здесь товарищей: передай им мои слова.

Грибуйль отправился дальше, не выразив ни малейшей досады; он застал священника в полном одиночестве и спросил, где жандармы.

КЮРЕ. – Я не видел никаких жандармов, дружок. У тебя дело к ним?

ГРИБУЙЛЬ. – Не у меня, господин кюре, это капрал сидит на улочке возле амбара и их зовет.

КЮРЕ. – Ну, они не всегда у меня бывают. А ты только для этого пришел?

ГРИБУЙЛЬ. – Нет, господин кюре, это я заодно выполняю его поручение. А вообще-то Каролина меня послала, чтобы рассказать вам, что у нас произошло.

И Грибуйль изложил подробный отчет о недавних событиях. Кюре одобрил все поступки Каролины и сказал Грибуйлю, что очень доволен их службой у господина Дельмиса.

– И у госпожи, – добавил Грибуйль с хитрой улыбкой.

КЮРЕ, колеблясь. – Да… и у госпожи тоже! Но почему ты говоришь отдельно о господине и госпоже Дельмис?

ГРИБУЙЛЬ, почесывая голову. – Потому что… ну… Понимаете, господин кюре, я не знаю, как выразиться, но… это не одно и то же… Госпожа Дельмис… понимаете, мне кажется, что к ней всё надо подлизываться, говорить ласковые слова… и это мне не нравится… А платьев-то у нее, платьев!.. Если бы вы видели ее платья, то сразу бы поняли, что это не то, что хозяин.

КЮРЕ, смеясь. – Ну, я догадываюсь! Разве мужчины носят платья? Всегда одно и то же: редингот и сюртук.

ГРИБУЙЛЬ. – Ну, это-то я знаю… Не в том дело… Это что-то другое… как бы сказать… Вот как два горшка с маслом; выглядят одинаково… из одного попробуете – отлично, и будете всегда из него есть; попробуете из другого… фу! там что-то прогорклое; вы на него больше и не оглянетесь.

Кюре заливался смехом; Грибуйль не смеялся и покачивал головой.

– Каролина прогорклое не любит, – задумчиво сказал он наконец, – однако ест… и я тоже, – добавил он со вздохом.

КЮРЕ. – Посмотрим, посмотрим, Грибуйль, не расстраивайся без причины; госпожа Дельмис женщина немного придирчивая, но не злая; Каролина ласкова и рассудительна: все будет хорошо. Прощай, дружок, прощай.

Грибуйль вышел; возвращаясь по улочке, он услышал шум в амбаре, дверь была открыта; он просунул голову и с изумлением увидел лежавшую на полу Розу и капрала, который связывал ей ноги и руки.