Сервер и дракон - [34]

Он вздрогнул от холода, проникшего сквозь огромное окно, выходившее на парк «Медоуз».

Я собиралась рассказать, насколько это все реально.

Он позволил приложению исчезнуть и с линз и уставился на свою слабоосвещенную комнату. Кучи одежды на полу, низенький письменный стол, в углу громоздятся куски его дипломной работы с острыми углами и флуоресцентными узорами в стиле Гори: темные слоны и бледнолицые дети.

Он спроектировал протоклетки, которые могли жить в решетках, напечатанных на ткани, уложил их в узоры клеточных автоматов, которые двигались, сталкивались и делали копии самих себя. Одежда, полностью по Тьюрингу, живые дизайны, которые постоянно менялись, если не забывать распылять на ткань питательные вещества.

Экзаменаторам они понравились. Внезапно ему стало невыносимо смотреть на них. В висках загудела легкая головная боль. Я собиралась тебе рассказать, дебил.

Он покачал головой. По крайней мере, с этим он справился. Завтра он разберется, что делать дальше. Он еще мог пролезть на шоу, если бы верно разыграл карты, зашел бы через Тома или Эднана. На самом деле, в F+ было сообщение от Тома: что-то о походе в бар на Джордж-стрит с шикарными девчонками из Бедлама. Возможно, напиться было бы не так уж и плохо.

Он сказал себе, что чувство пустоты внутри вызвано голодом, вылез из постели и босиком побрел на кухню по тихому пыльному коридору: Мэтт и Тамара, его соседи по квартире, работали допоздна.

При свете открытого холодильника он заметил в мышеловке дохлую мышь. Подавил отвращение и вытащил из-под раковины резиновые перчатки. Мерзкая тварь давала не менее пяти тысяч очков опыта в «Хозяйственных войнах» квартиры плюс бонус «Гадость». Он вытащил трупик из ловушки и оглядел его. Половина спины была выбрита, а на розовой коже красовалась татуировка в виде решетки роутера. Джагги-сети очень сильно не хватало пропускной способности. Деревья в «Медоуз» то и дело обрызгивали антенной краской, желтой и красной, будто бы они горели. В ясный день – не то чтобы в Эдинбурге часто выдавались ясные дни – в небе виднелись дроны, охотящиеся за пиратскими дирижаблями. Последним изобретением были мыши-маршрутизаторы и голуби. Говорили, что их выращивают на партизанских фермах в подземном лабиринте под Старым городом.

Кев недоумевал, как так вышло, что Райя была в «Дварфкрафте», и ощутил укол вины. Он выбросил мертвую мышь в мусорное ведро. Она исчезла с легким стуком, и «Хозяйственные войны» наградили его звоном монет. Монеты звенели, казалось, прямо в черепе, и Кев съежился. Иди развлекайся со своей лавровой подружкой. Он посмотрел на недоеденный малиновый биойогурт «Онкен» и решил, что все-таки не голоден.

Он стиснул зубы. Он собирался выбраться из дома и хорошо провести время, несмотря ни на что. Он вернулся в свою комнату, надел свой любимый шарф с элефантомасом, который сам связал, чуть гуще, чем обычно, накрасил глаза, набросил пальто, надел ботинки и вышел в ветреный вечерний сумрак.

Кев прошел через древнюю заостренную деревянную арку и пошел по «Медоуз». От запаха мертвых листьев и от холодного воздуха в голове прояснилось. Конечно, упадок сил был вызван просто длительной дофаминовой зависимостью. Нейроны в коре головного мозга, которые активировались в симуляции «Дварфкрафта», просто хотели новых впечатлений.

Он прикинул, как пройдет предстоящий вечер, отказываясь спрашивать об этом у F+. Шумные бары, танцы и коктейли, которые он не мог себе позволить, крики и F+ сообщения обо всем, о чем вообще говорят в Бедламе.

Он вздохнул, остановился на мгновение и посмотрел на небо. Справа высился Трон Артура, похожий на лежащего льва. Впереди зубчатые крыши города прятались за чудовищным силуэтом Эпплтон-Тауэр, выстроенной в семидесятых. Внезапно все это показалось ему чужим. Как там сказала Райя? Это все равно не то место, которое я помню? Обратного пути нет.

Вот черт.

Ненависть к себе обрушилась на него, похожая на липкую мертвую мышь. Он почувствовал привкус желчи во рту, уперся руками в колени и минуту пытался отдышаться. Затем он встал и попытался войти на сервер «Дварфкрафт», прямо тут. Щелкнул пальцами, снова открывая приложение. Он пошлет ей сообщение, все будет хорошо, он извинится, скажет, что ничего такого не имел в виду.

Перед глазами возникло поле входа в систему, состоящее из мифрила, гномьих рун и камня. Он набрал пароль, но услышал только слабый металлический звук гонга, предвещавший неприятности. Нажал на «Не помню пароль» и тут же получил сообщение, что его учетная запись удалена. Королева гномов. Все верно.

Human.io зазвонил, увидев что-то. В сотне метров справа, на мокрой траве, лежало нечто, напоминающее обрушившуюся палатку. Оно грустно дрожало на ветру. F+ проанализировал контур и сбросил несколько обновлений статуса: это был пиратский сервер, который дроны Совета сбили чуть раньше. Выглядел он удручающе, как использованный презерватив.

Вокруг него стояли люди. В желтых бликах уличных фонарей они казались довольно жуткими: странные маски, напечатанные на 3D-принтере (разумеется, процедурно сгенерированные не позднее этого утра), невзрачная мешковатая черная одежда.