Сергей Бондарчук. Его война и мир - [79]
– Давай делать ещё что-нибудь крупное.
– То есть хотите, чтобы у вас параллельно и над другими кинопроектами работа шла?
– Точно! Хотим!
– Есть интереснейшая тема – «Чингиз-хан», картину может сделать Толомуш Океев, мой друг, талантливый киргизский режиссёр. А еще есть величайший режиссёр современности Сергей Бондарчук, он сейчас без работы.
Что его на «историческом» Пятом съезде оклеветали, оскорбили и, как ни защищал его Никита Михалков, сделали всё, чтобы оставить без дела, – в такие подробности я с итальянцами не вдавался – просто сказал, что у Бондарчука есть грандиозный замысел: «Тихий Дон», и это будет его новый шедевр. Они встретились, договорились, и у нас пошло уже три проекта. А кончилось тем, что после распада СССР мой проект «Тамерлана» лопнул, и картину о Чингиз-хане вместо Океева снял американский режиссёр. А Сергей Фёдорович продолжал создавать свой «Тихий Дон», даже в дни августовского путча 1991 года съёмки не остановил.
В 1992 году я с семьёй перебрался жить в Италию. Когда Бондарчук приступил к монтажу картины, общались с ним в Риме. Звонит поздно ночью:
– Алик, что делаешь?
Да разве я мог сказать, что сплю?!
– Читаю.
– Алик, я тебе звоню из «Матросской тишины»!
Они с Ириной Константиновной жили в шикарном дорогом отеле – в центре Рима, на площади Испании есть отель-резиденция, там квартирная система: на втором этаже спальня, на первом – столовая, кухня, еще есть внутренний дворик. Вдруг на «Тихом Доне» возникли осложнения, весь проект заблокировался, у итальянцев деньги кончились, пошли бесконечные выяснения. Бондарчук месяц сидит, два сидит, работа не идёт, монтаж остановился, и он эту свою роскошную резиденцию прозвал, как известную московскую тюрьму – «Матросская тишина»! Бывало, приедем к нему, у Ирины Константиновны, как всегда, всё с пылу, с жару, даже русские блины – горочкой, прекрасная она хозяйка. Сядем за стол, поговорим:
– Как по-твоему, дальше-то что будет?
– Сергей Фёдорович, им некуда деваться, они потратили десятки миллионов долларов, всё уладится, надо потерпеть.
Я ведь видел материал «Тихого Дона». Сергей Фёдорович монтировал на студии «Чинечитта» и однажды сказал: «Приходи в монтажную, покажу кое-что». В коридоре студии встречает меня Ирина Константиновна. Она рядом всегда, удивительный она человек, оберегала его от всяких стрессов, отрицательных эмоций, такие ему условия создавала, что ей при жизни за Сергея Фёдоровича надо памятник ставить. Провожает она меня до монтажной:
– Алик, у него конфликт с итальянским монтажёром, больно человек неприятный. Как-нибудь надо бы сгладить…
Захожу в монтажную, смотрю, Сергей Федорович сидит насупившись, а за монтажным столом – какой-то старик, говорили – самый лучший монтажёр итальянского кино. Я, как ни в чём не бывало:
– Сергей Фёдорович, по вашему зову на просмотр прибыл!
Этот дед ушел, и он показал мне один смонтированный эпизод. Это сцена на конюшне, когда Дарья соблазняет старика Мелехова. Пантелея Прокофьича Мелехова играет очень сильный американский артист Мюррей Абрахам, Дарью – Наташа Андрейченко. Горячая сцена, шальная, но никакой пошлости. По режиссуре снято мастерски и актёрски исполнено прекрасно. Я только и мог сказать:
– Сергей Фёдорович, потрясающе!
– А что? Думаешь, а я уже – что? В тираж вышел?
И ещё показал батальные сцены: мощно всё сделано, как только Бондарчук умел.
Почти два десятка лет прошло, а Сергей Федорович, как живой перед глазами:
– Алик! Ты же видел материал, а мне этот старый хрен монтажёр: «Не трогайте! Я потом покажу». Я же каждую монтажную склеечку привык делать сам.
Очень он переживал, мучился. Думаю, эта история с «Тихим Доном» стала его гибелью. Когда начались неурядицы, когда команда этих авантюристов объявила банкротство, он просто погиб! Это же был хитрый ход ушлых аферистов! Тогда «Мосфильм» как-то неправильно контракт заключил, наши юристы ещё не знали всех тонкостей, и эти два итальянца нашей неграмотностью воспользовались. Объявили, что деньги кончились, и приостановили работу над завершением фильма. И ничего с этим наша сторона поделать не могла.
… Почти через 15 лет мы увидели «Тихий Дон» на главном телеканале. (Замечу, что Бондарчук высоко ценил «Тихий Дон», снятый его учителем Герасимовым). Телеверсия вызвала множество откликов, по большей части – отрицательных. Свидетельствую: Сергей Фёдорович это предвидел.
– Алик, знаю, меня обвинят, что на главных героев взял иностранцев, но что было делать, ведь только под импортных звёзд итальянцы деньги дают.
Действительно. Разве дома ему поспособствовали?! Сергей Бондарчук – гордость народа – намеревается снять фильм по роману Михаила Шолохова – опять же гордости народа, а родная страна не даёт на это средств! Соглашаясь с итальянцами, он знал, на что идёт. Слава Богу, не возбранялось взять на роли остальных главных персонажей своих артистов. И русские прекрасно точны – все, даже маленькие эпизодически роли сыграны по-народному достоверно. Владимир Гостюхин (Пётр Мелехов), Борис Щербаков (Степан), Юлия Живинова (Дуняша) – колоритные, шолоховские. О драматическом темпераменте Натальи Андрейченко я уже упоминал. И очень пронзителен в фильме образ Натальи; пронзителен и нежностью женской, и чистотой души, и великой, извечной женской мукой. С поразительным проникновением в характер, виртуозно сыграла Наталью Алёна Бондарчук – Царствие ей Небесное. Потрясающая в картине Василиса Ильинична Мелехова – вот уж, несомненно – Ирина Скобцева подлинная актриса режиссёра Бондарчука. В финальных сценах (когда разрушен многовековой казацкий уклад, когда семейный мир Ильиничны рухнул) образ, созданный Скобцевой, поднимается к героиням античных трагедий. Именно слёзы, горесть, смерть Ильиничны придают финалу «Тихого Дона» необходимый трагизм. И вспомните последний кадр фильма – по опустевшему, будто вымершему, покосившемуся хутору, по талому серому снегу идёт согнувшийся Григорий с сыном на руках. Опустела земля, опустошена душа – вот он, трагический исход Гражданской войны. Всем хулителям картины заявляю – финал Бондарчук снял как общечеловеческую высокую трагедию.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
Автор этой документальной книги — не просто талантливый литератор, но и необычный человек. Он был осужден в Армении к смертной казни, которая заменена на пожизненное заключение. Читатель сможет познакомиться с исповедью человека, который, будучи в столь безнадежной ситуации, оказался способен не только на достойное мироощущение и духовный рост, но и на тшуву (так в иудаизме называется возврат к религиозной традиции, к вере предков). Книга рассказывает только о действительных событиях, в ней ничего не выдумано.
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Леонид Филатов наделен многими талантами. Замечательный артист театра и кино, он и незаурядный режиссер, поэт, рассказчик. И сейчас в это беспорядочное, жестокое время, когда славное прошлое нашего отечества вымарывается, а ложь стала нормой поведения, Леонид Филатов своими авторскими телепередачами «Чтобы помнили…» возвращает нас к подлинным ценностям родного кино. Многогранная личность мастера раскрывается в этой книге.
Ни один художник не удостаивался такого всенародного признания и ни один не подвергался столь ожесточенной травле профессиональной критики, как Илья Сергеевич Глазунов – основатель Российской академии живописи, ваяния и зодчества, выдающаяся личность XX века. Его жизнь напоминает постоянно действующий вулкан, извергающий лавины добра к людям, друзьям, ученикам и потоки ненависти к злу, адептам авангарда, которому противостоит тысячью картин, написанных им во славу высокого реализма.Известный журналист и друг семьи Лев Колодный рассказывает о насыщенной творческой и общественной жизни художника, о его яркой и трагичной судьбе.
Книга представляет собой самую полную биографию всемирно известного миллиардера России. В ней впервые на русском языке подробно описано его детство, юность, первые шаги в мире бизнеса, неудачи и победы. Как он стал олигархом? Кто оказывал ему помощь и поддержку? Может быть, его методы достижения целей понравятся не всем. Но здесь важно помнить, что это было другое время и совсем другие люди. Как правило, когда в стране кризис, одни люди постоянно беднеют, другие становится только богаче. История Абрамовича — это история успеха, изменившего жизнь целой страны.
Блистательный танцовщик и гениальный балетмейстер, он завоевал скандальную известность как советский невозвращенец и человек с нетрадиционным взглядом на отношения. «Он хотел стать полубогом, и этот полубог, созданный сперва его фантазией, материализовался и стал управлять его поступками и устремлениями», — скажет о Нурееве подруга его юности Тамара Закржевская.Имя Рудольфа Нуреева гремело на весь мир. Он безмерно много сделал для мирового балета, прославив русскую школу танца на всю планету. Он воспитал лучших зарубежных солистов.