Серебряный век. Жизнь и любовь русских поэтов и писателей - [29]

Шрифт
Интервал


Л.Д. Менделеева – А.А. Блоку

15 декабря. 1902. Петербург

Нет, мой дорогой, я не буду больше ходить в нашу комнату без тебя, верю, так лучше, если ты этого хочешь.

Пиши мне на Курсы. За меня не бойся совсем; нехорошо это, я знаю, но я теперь отношусь тупо и равнодушно ко всему чуждому, а тем более враждебному нашей любви; все как-то проходит мимо, совершенно не затрагивая меня, точно его и нет совсем. Чтобы разговаривать с кем-нибудь, мне нужно все время держать себя в руках, напрягать внимание, а то я начинаю не понимать слова, кот<орые> слышу, не знаю, что я должна говорить. В голове все время вертятся твои слова, стихи, фразы из твоих писем… Ну, да я не могу все это рассказать, ты сам понимаешь, чем я живу теперь и что для меня все остальное. Твое письмо искренно и такое, кот<орое> я больше всего люблю – ты пишешь, что пишется, что приходит в голову; только зачем ты говоришь: «опять отвлеченно»? Разве ты думаешь, что мне «отвлеченное» менее интересно? Да нет, ты не думай этого. <…>

Любовь Дмитриевна по-настоящему влюблена, и любовь для нее затмевает все, весь мир…


Л.Д. Менделеева – А.А. Блоку

25 декабря. 1902. Петербург

<…> Настроение теперь у меня всегда одинаковое, когда я одна без тебя; полная нечувствительность ко всему, что не касается тебя, не напоминает о тебе; читать я могу теперь только то, что говорит мне о тебе, что интересует тебя, потому я и люблю теперь и «Мир искусства» и «Новый путь», и всех «их», люблю за то, что ты любишь их, и они любят тебя. Странно это! Ведь после 7 ноября, когда я увидала, поняла, почувствовала твою любовь, все для меня изменилось до самой глубины; весь мир умер для меня, и я умерла для мира; я всем существом почувствовала, что я могу, я должна и хочу жить только для тебя, что вне моей любви к тебе – нет ничего, что в ней мое единственное, возможное счастье и цель моего существования <…>

Я повторяю, кажется, что писала прежде, но мне хочется говорить об этом, я так ясно сознаю, ощущаю это сегодня. Как бы ты ни любил меня, моя любовь к тебе всегда одна, потому что она вся глубина души моей, то, что в ней постоянно и вечно и не может измениться.

Раньше я не знала, не понимала, что у меня в этой глубине души, я все старалась найти себя (это ты мне сказал, и это правда), теперь я нашла себя. В душе, в глубине – светло и ясно. Ну, теперь о житейском. Я опять так глупо написала первое письмо, что ты, пожалуй, не поймешь. Приходи к нам 26-го, я буду дома, а мама и тетя, кажется, уедут.

Блок пишет стихи, но пока не собирается их посылать ей, о чем прямо и пишет в своем письме. «Написал хорошие стихи, но теперь не пошлю их Тебе. Они совсем другого типа – из Достоевского, и такие христианские, какие я только мог написать под Твоим влиянием».

Все кричали у круглых столов,
Беспокойно меняя место.
Было тускло от винных паров.
Вдруг кто-то вошел – и сквозь гул голосов
Сказал: «Вот моя невеста».
Никто не слыхал ничего.
Все визжали неистово, как звери.
А один, сам не зная отчего, —
Качался и хохотал, указывая на него
И на девушку, вошедшую в двери.
Она уронила платок,
И все они, в злобном усильи,
Как будто поняв зловещий намек,
Разорвали с визгом каждый клочок
И окрасили кровью и пылью.
Когда все опять подошли к столу,
Притихли и сели на место,
Он указал им на девушку в углу
И звонко сказал, пронизывая мглу:
«Господа! Вот моя невеста».
И вдруг тот, кто качался и хохотал,
Бессмысленно протягивая руки,
Прижался к столу, задрожал, —
И те, кто прежде безумно кричал,
Услышали плачущие звуки.

Л.Д. Менделеева – А.А. Блоку

27 декабря 1902. Петербург

Ты, вероятно, знаешь это чувство: уверенность, что ты не можешь прийти, и в то же время безумная надежда и ожидание, и чем больше невозможность, тем сильней и настойчивей ожидание. Так и сегодня, к вечеру, я вдруг стала тебя ждать; знала, что у тебя жар, что ты лежишь, и все-таки ждала до 9-ти часов; а потом стало грустно без тебя и захотелось говорить о тебе. И мы долго с Мусей разговаривали и о тебе, и о всем, что ты мне говорил <…>


ПРИМЕЧАНИЕ.

Блок старается cоблюдать рыцарский ритуал даже в мелочах и предлагает Любови Дмитриевне для конспирации использовать литеры АМД вместо привычных Л.Д.М. Здесь можно прочитать совершенно прозрачную аллюзию/отсылку к знаменитому стихотворению Пушкина «Жил на свете рыцарь бедный…», где используется латинская аббревиатура «АМД» (Alma Mater Dei). Еще раньше в письме Блок сознательно изменил АМД на инициалы своей невесты. «L.D.M. своею кровью начертал он на щите».

Тем самым обожествление Любови Менделеевой возносится еще на большую высоту; она уже сравнивается с самой Божьей матерью. Сам же Блок отводит для себя роль «рыцаря бедного». Написанное совсем недавно «христианское» стихотворение «другого типа – из Достоевского» не может не вызвать ассоциации с романом Достоевского «Идиот», в котором эти же строчки пушкинского стихотворения подвергаются изменению литеры АМД на НФБ (Настасья Филипповна Барашкова). Известно, чем кончились эти «высокие отношения» для «рыцаря бедного» – князя Мышкина и самой Настасьи Филипповны. Князь сошел с ума, она же была убита.


Еще от автора Екатерина Станиславовна Докашева
Великий шелковый путь. Полная история

Задолго до того, как один немецкий ученый в XIX веке предложил назвать уникальное явление в жизни человечества Великим шелковым путем, по этой дороге шли караваны верблюдов, пеших купцов, вереницы пленников. Росли караван-сараи, строились, разрушались и заметались песком города, рождались и гибли государства. Но Великий шелковый путь не пустел. Он связал между собой Китай, Индию, Русь и Европу, определил во многом развитие науки, культуры и промышленности в этих регионах. И, в конечном счете – лицо современной цивилизации.


Ахматова, Блок, Цветаева: Серебряный век. Жизнь и любовь русских поэтов и писателей

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Дыхание в унисон

Элина Быстрицкая — легендарная актриса, не одно поколение зрителей восхищалось ее обаянием, женственностью и красотой. Она отличалась железным характером и сильной волей, именно это помогло ей сыграть Аксинью в фильме «Тихий Дон» и навсегда завладеть народной любовью. София Шегельман — родная сестра актрисы, редактор и писатель, немалая часть ее жизни пришлась на пребывание в Израиле. Но, несмотря на расстояние, сестры были очень дружны, при каждой возможности встречались, постоянно перезванивались, с любовью вспоминали своих родных и близких, свое детство и юность, не могли забыть страшные годы войны, первые шаги в профессии, разные перипетии личной жизни.


«Всему на этом свете бывает конец…»

Новая книга Аллы Демидовой – особенная. Это приглашение в театр, на легендарный спектакль «Вишневый сад», поставленный А.В. Эфросом на Таганке в 1975 году. Об этой постановке говорила вся Москва, билеты на нее раскупались мгновенно. Режиссер ломал стереотипы прежних постановок, воплощал на сцене то, что до него не делал никто. Раневская (Демидова) представала перед зрителем дамой эпохи Серебряного века и тем самым давала возможность увидеть этот классический образ иначе. Она являлась центром спектакля, а ее партнерами были В.


Тайны жизни Ники Турбиной («Я не хочу расти…»)

Ника Турбина – знаковая фигура конца 80-начала 90-х годов, поэтесса, известная своими ранними стихотворениями, трагически погибшая в возрасте 27 лет. Многое из ее биографии до сих пор покрыто тайной даже для поклонников ее творчества, в частности, кто был ее отцом, почему порвал с ней отношения Евгений Евтушенко, что делала она в течение года в Швейцарии, действительно ли она являлась автором своих стихов и многое другое. В книге впервые приведена полная биография Ники Турбиной, автор приоткрыл завесы многих ее тайн и рассказал также о семье героини и ее окружении.


Воспоминания. Траектория судьбы

Ирина Антонова — легендарный директор Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, где она проработала семьдесят пять лет. Женщина, которую знал весь мир. Те выставки живописи, что она проводила в музее, становились яркими культурными явлениями Москвы. С ней дружили президенты, политики и послы разных стран, считая для своих государств большой честью представлять музейные коллекции в московском Пушкинском музее. В своей книге она рассказывает о детстве, юности, военных годах, встречах с известными людьми (а среди них Марк Шагал, Илья Эренбург, секретарь Анри Матисса Лидия Делекторская) и о служении великому искусству. Книгу органично дополняют фотографии, отражающие не только события жизни автора, но и культурной истории страны за последние шестьдесят лет.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.