Серебряный. Отголоски Судьбы - [7]

Его спутник все же остался сидеть, упрямо смотря сквозь густые заросли. Однако то ли он согласился с доводами товарища, то ли просто усталость одолела, вскоре опустился на землю, закрыл глаза и провалился в сон.

Талла еще не осветила небо своими первыми лучами, но мир уже был полон той первозданной силой, которую природа щедро раздаривала в эти предрассветные сэты[12]. Дим открыл глаза и сел. Он всегда любил это время суток. Силу можно было черпать пригоршнями, напитывать организм, купаться в ней, чувствовать себя почти Богом.

Он тихо встал, стараясь не разбудить своего спутника. Над озером поднималась серая дымка. Дим даже прикрыл глаза, борясь с искушением. Хьярт заныл. Он положил руку на грудь. Еще чуть постоял, вернулся назад к своему напарнику.

— Пора. Пока еще темно.

Тот сонно сел. Потянулся.

— Пора, — повторил Ориф.

Как и говорил Дим, когда вышли к первому селению Астрэйелля, Талла стояла над их головами.

— Пришли.

Ориф пожал плечами.

— Надо переодеться. А то далеко не уйдем.

— Главное дойти до законников. Там…

— Там нас продадут назад.

Дим резко повернулся.

— Ты о чем?

— О зарабатывании денег. Каждый делает это как может. Двух странников одетых в рубище смертников, выдадут назад, получив хороший куш в виде золотых.

Напарник зло сузил глаза.

— Приграничные князьки скупают мюрдженский шелк, — не обращая внимания на вспышку гнева, продолжил Ориф, — он очень ценится у модниц империи. Владелец имения, один из тех, чьи земли тянутся вдоль восточных границ княжества, якобы имеет целую плантацию по выращиванию шелкопрядов. Чем он их кормит, интересно? К нему каждый минор идут обозы дорогого мюрдженского шелка, который он перепродает, выдавая за продукцию своего владения. А вино из черного винограда? Может, ты знаешь, где в империи растет такой? Только подвалы знати наполнены бочками этого напитка. Здесь все продается и все покупается. Мы в Астрэйелле!

— Много ты знаешь, — процедил Дим.

Ориф усмехнулся.

— Я уйду на несколько сэтов. Просто дождись меня. Когда вернусь, обещаю, я докажу каждое свое слово.

Дим не ответил. Чуть помедлив, Ориф поднялся.

— Просто дождись, — повторил он и исчез среди деревьев.

Отсчитав несколько мен, Дим пошел следом. Правда, пройдя с десяток шагов, свернул, потом еще раз и еще, стараясь отойти как можно дальше от того места, где исчез его спутник. Судя по всему, этот парень не промах, не пропадает, а у него своя дорога. Ему надо всего лишь выйти на открытое и безлюдное место.

Дим вышел из леса, поднялся на небольшой пригорок, осмотрелся по сторонам, щурясь от ярких лучей Таллы. Дома стояли совсем близко к лесу, он раздосадовано поморщился. Придется обходить деревню стороной. Или пройти сквозь селение, по окраине. Раннее утро, людей еще мало. Был шанс остаться незамеченным и огромный соблазн скорее вернуться.

Однако, чем ближе он подходил к селению, тем чаще ему встречались люди. Жители деревни, крестьяне, мастеровые, смертные[13], мальчишки, гоняющие пыль по обочинам дороги. Дим представил себе, как он выглядит. Оборванный, в царапинах и кровоподтеках, в непонятном сером рубище, изодранном и порванном на лоскуты для перевязок. Его провожали удивленными, даже испуганными взглядами. Он раздраженно покачал головой. Так кто-нибудь еще и стражу позовет.

Впрочем, то ли действительно жители не растерялись, то ли это был обычной утренний обход, но пройдя всего несколько домов, Дим наткнулся на двух всадников, одетых в форменные куртки законников и нашивками своей службы на рукавах. Его тоже заметили, насмешливо воскликнули и, натянув поводья, остановили лошадей, ожидая пока он подойдет.

— Мне надо поговорить с вашим старшим, — произнес Дим, слегка задрав голову, чтобы видеть того, с кем он говорит. Другого выхода не оставалось. — Именем императора.

— Слышишь? — тот усмехнулся и посмотрел на товарища, — с нашим старшим. И по какому же вопросу изволите, кир[14]?

— Да чего уже там кир, — поддержал его шутку второй, — уж целый сэй[15], наверняка. Ты не слышал? Именем императора.

Оба довольно загоготали.

Дим сделал полшага в сторону, приближаясь к одному из всадников, и неожиданно ударил коня по крупу. Животное, не ожидая такого подвоха, оскорбилось и обиженно заржав, встало на дыбы. Дим схватил растерявшегося всадника за ногу и с силой дернул, выбрасывая того из седла. Законник полетел на землю лицом вниз, не успев ничего предпринять.

Дим наклонился над ним.

— О своем статусе я буду говорить с твоим старшем, болван тупоголовый, а с тобой…

Сильный удар чем-то тяжелым по затылку не дал ему закончить свою мысль. Как в прочем и все остальные порывы. Он упал на колени, пытаясь повернуть голову. Второй удар сапогом в живот отшвырнул его от свалившегося с лошади законника, а третий удар в лицо и вовсе вышвырнул из этого мира.

Очнулся Дим в темной камере, лежащим на грязной вонючей соломе лицом вниз, со связанными за спиной руками. Ныли ребра, затылок ломил, рубаха стояла дыбом от засохшей крови и причиняла немало неудобств, особенно, когда он пытался поднять голову, чтобы осмотреться и понять, где он находится.

Губы пересохли, он попытался облизнуть их, но язык будто присох к нёбу. Дим с трудом перевернулся и сел, оглядываясь в поисках воды. Ее не было. Впрочем, как ничего другого. Кроме охапки соломы да маленького окошка под самым потолком, которое было открыто и сквозь него можно было разглядеть сереющее небо.