Серебряный лебедь - [15]

– Где? – спрашиваю я.

– В Хэмптонсе.

– Нет. – Мгновенный ответ.

– Это чушь, – бормочет голос рядом со мной.

– Ты девственница? – спрашивает Нейт.

– Что? – бормочу я. – Что это за вопрос?

– Отвечай.

– Точно да, – говорит тот, кто сидит рядом со мной.

– Ой, извини! – усмехаюсь я. – Может, ответишь на все вопросы вместо меня? Я только за.

– Сколько еще ты собираешься выкручиваться? – раздраженный голос сбоку.

– Я не…

По моему правому бедру, со стороны Нейта, скользит рука.

– Что ты делаешь?

Я отталкиваю его руку от своей ноги только для того, чтобы она тут же вернулась обратно.

– Давай, сестренка.

– Ладно, но если ты собираешься меня лапать, то не мог бы ты прекратить называть меня «сестренкой»?

Он смеется, его рука поднимается выше.

– Я бы предпочел обойтись без этого.

Нейт отстраняется.

– Нет, ты прав. Это слишком странно, Бишоп.

Он наклоняется надо мной, его дыхание касается моего лица.

– Да нет, я не это имел в виду!

Бишоп рычит. По-настоящему рычит.

– Давай, Нейт.

Я больше не чувствую руки Нейта и поворачиваю голову туда, где находится Бишоп, чтобы спросить, что, черт возьми, происходит. Внезапно я оказываюсь на спине, и меня прижимает чье-то тяжелое тело.

– Что ты делаешь? – шепчу я, чувствуя легкую панику из-за отсутствия зрения и невозможности пошевелиться.

– Бишоп, – предупреждает кто-то напротив меня.

Он прижимает меня сильнее, и я замолкаю. Теплое дыхание касается моей щеки.

– Отвечай мне, когда я задаю вопросы. Если ты солжешь, я сделаю то, что ты сочтешь неуместным. Поняла?

– Честно? Нет, я не…

Его рот прижимается к моему, я чувствую его теплые, мягкие губы. Моя кровь закипает, в ушах появляется звон. Он отстраняется.

– Ты… – приближается он к моему уху, – поняла? – Рычит он мне в шею.

– Д… – я прочищаю горло. – Да.

– Нужно было просто поцеловать ее, чтобы она заткнулась? – произносит чей-то голос, затем я слышу хлопок и возглас: – Ай!

– Ты когда-нибудь лгала?

Что это за вопрос?

– Да.

– Ты девственница?

– Это сложный вопрос.

– Почему же? – спрашивает он.

Я легко могу представить, как сейчас он наклоняет голову.

– Ну… – Я прочищаю горло. Ты этого не вспомнишь. – Просто потому что.

Пауза. Тишина.

– Она не лжет, – шепчет Бишоп.

– Да, мы обсудим это позже, – говорит Нейт с другой стороны машины.

– Не уверен, бро.

– Ты мне доверяешь? – спрашивает Бишоп.

– Нет.

– Ты умная.

– Сомневаюсь, учитывая мои нынешние обстоятельства.

Он поднимается с меня, и я приподнимаюсь со своего места.

– Сними повязку.

Я хватаюсь за нее и стягиваю вниз. Золотые неоновые огни внутри освещают… Hummer? Неудивительно, что в него поместилось столько людей.

– Черт возьми, – шепчу я, оглядываясь по сторонам. – Где я?

Я смотрю на Бишопа и нахожу его таким же привлекательным, как и в школе. Хотя до этого мы с ним общались всего один раз, трудно понять, что это тот же человек. До сегодняшнего вечера я только наблюдала за ним со стороны, не считая той ночи, когда он заставил Брантли оставить меня в покое.

– Отвези ее домой.

Бишоп не смотрит на меня; он смотрит прямо на Нейта.

– Мы не можем этого сделать, – рычит Брантли из темного угла. Капюшон толстовки до сих пор закрывает его лицо, а Бишоп все еще одет в свои свободные рваные джинсы.

На этот раз Бишоп смотрит прямо на Брантли.

– Мы отвозим ее домой.

– Эм, не хочу быть назойливой, но вы, ребята, должны мне все объяснить. Вы вытащили меня из постели в три часа ночи, похитили, а потом… – На этот раз я смотрю прямо на Бишопа, его глаза наблюдают за мной из-под капюшона. Черт. Сосредоточься. – Поцеловали меня. Что, черт возьми, происходит?

– Ничего, о чем тебе стоит беспокоиться, – говорит Бишоп, не сводя с меня глаз. – По крайней мере, сейчас.

– Видишь ли, у меня проблема с…

Его рука тянется к моей, а затем он грубо тащит меня к себе, пока я не оказываюсь у него на коленях.

– Что ты делаешь?

Я упираюсь ему в грудь. Чертовски твердая, стоит заметить! Одна из его рук движется вверх по моему позвоночнику, к задней части моей шеи, в то время как другая остается на моем бедре. Он опускает мое лицо вниз, встречаясь со мной взглядом, его губы скользят по моим.

– Все что я, на хрен, хочу. А теперь сделай нам всем одолжение и заткни свой гребаный рот.

Я кусаю нижнюю губу. Его глаза опускаются на мой рот, прежде чем снова вернуться к моим глазам.

– Я только что поняла, что я все еще в пижаме. Да, я хочу домой. Отвезите меня домой.

Я слезаю с его колен, и через несколько секунд он ослабляет хватку. Плюхнувшись рядом, я смотрю на Нейта.

– Пошел ты.

– О, ты меня любишь.

– Нет, я уверена, что это не так.

– Конечно. – Он усмехается мне. – Прости, котенок.

– Нет. – Я качаю головой, распуская хвост и снова завязывая его на макушке. – «Котенок» меня тоже не устраивает.

– Но он милый, – усмехается Нейт.

– Да, в отличие от меня.

– Это правда, – бормочет Брантли. – Она чертовски меня раздражает. Назовите ее… крысой.

Я толкаю его так, что его глаза темнеют от злости. От этого у меня по телу бегут мурашки, потому что я на 100 процентов уверена, что он меня ненавидит.

Мы подъезжаем к моему дому, и когда машина останавливается, я тут же собираюсь выскочить из салона.

– Стой! – Нейт останавливает меня. – Я серьезно, сестренка. Ты никому не расскажешь о том, что происходило сегодня ночью.