Серебряный – цвет ярости - [7]
– А кто, по-твоему, будет готовить нам кофе, и приносить мне бумаги.
В повисшей после его слов тишине отчетливо прозвучал скрип зубов. Моих зубов. Мне на мгновение показалось, что стекло в окнах задрожало. Но только показалось. Медленно выдохнув, я опять нацепила на лицо улыбку, самую вежливую из своего арсенала, и пошла к своему столу. Уже через мгновение на стол начальства легла маленькая беленькая книжечка, а рядом с ней папка с оставшимися на моем столе бумагами по делу Терентьевой.
– Это что? – растерялся мужчина, вертя в руках ту самую книжечку.
– Инструкция по использованию кофеварки… – просветила я его, забрасывая на плечо сумочку.
– Я не понял…
– У меня выходной. И рабочий день, между прочим, уже закончился…
– Но у меня завтра важная встреча… – растерянно проговорил мужчина.
– Флаг вам в руки.
Мужчина моргнул несколько раз, но я не стала дожидаться его реакции. Догнал он меня уже на лестничной клетке. Схватил за запястье и больно дернул, заставив смотреть на себя.
– Ты работаешь на меня…
– Это не отменяет трудового законодательства… Вы же адвокат, не мне вам объяснять.
– Уволю…
Я тяжело вздохнула и заглянула в лицо мужчине. Наверное, усталость и злость все же отобразились на моем лице, ибо он разомкнул свои пальцы и отпустил.
– Делайте что хотите… – холодно ответила и продолжила спуск.
– Почему ты не боишься увольнения?
– Потому, наверно, что не дорожу работой… – спокойно ответила.
Мужчина продолжал спускаться рядом со мной и лишь бессильно бесился, не в силах найти на меня управу.
– И чего же ты тогда боишься?
Я не ответила, но в памяти мгновенно всплыли яркие, будто это было только вчера, воспоминания. Маленькая кухня с разбросанной повсюду посудой. Пьяный отчим, в очередной раз, избивающий беззащитного ребенка, и ножка стола, за которую я тогда держалась, чтобы окончательно не забиться в угол. Я тогда уже даже не плакала… Не видела в этом смысла. Просто пыталась не умереть. В тот ужасный вечер я видела его в последний раз. К матери даже не заходила. Она пьяным мешком валялась на полу и совсем ни на что не реагировала. Порой мне кажется, что она тогда и умерла… Но подтверждения своим словам я скорее всего не найду. Боюсь, даже встретив ее на улице, я ее сейчас не узнаю…
Забавно то, что мне не было страшно, когда меня бил отчим, и не было страшно тогда убегать в неизвестность. Я не боялась проводников в поездах, которые раз за разом пытались меня поймать, чтобы передать полиции. Я и детдома не боялась. Страх пришел значительно позже. Забавно и то, что я так и не познала бы его, не попади я тогда в приемную семью. Окруженная любовью и поддержкой я впервые опустила все свои щиты. И впервые испытала чувство чуждое мне с рождение. Страх липкими щупальцами пробрался под кожу, вызывая почти панику. Но он так и не смог удержать меня подле семьи.
Чего я боюсь? Ответ до смешного прост. Я боюсь одиночества. Не того, когда питаешься уединиться, чтобы было место подумать над чем-то или разобраться в себе. А того, когда, находясь в толпе, чувствуешь себя невидимкой. Когда говоришь, но тебя не слышат. Когда в компании ты настолько незаметен, что на тебя могут по неосторожности сесть, просто забыв, что ты здесь.
Я глубоко вдохнула. Взгляд скользнул по смазливому лицу начальника. Именно смазливому. Высокий, но худой. И какой-то утонченный, что ли. Зеленые глаза русые волосы с легкой сединой на висках. На вид не больше тридцати, а по документам сорок шесть.
– Кольцо надевать будете? – устало спросила.
Мужчина вздохнул и, пошарив рукой по карманам, достал тонкое обручальное колечко. Повертев его немного между пальцев, неохотно надел.
– Простите за некорректный вопрос, но детей вы не хотели или ваша жена?
Виталий Дмитриевич поначалу улыбнулся, а затем взглянул мне в глаза, лицо его при этом стало необычайно серьезным.
– Поначалу мы не хотели спешить… – неожиданно вдумчиво проговорил он. – А затем как-то это само по себе отошло на второй план. А ведь у меня и, правда, мог бы быть уже взрослый ребенок…
Я вздохнула.
– Вы хоть записали номер Терентьевой?
Мужчина посмотрел на меня и начал медленно краснеть. Я тяжело вздохнула. И потерла пальцами чело. В деле должен быть.
– Значит так. Возвращайтесь в офис, там, в бумагах должны быть записаны ее данные. Найдете номер, перезвоните и перенесете встречу на понедельник.
– А может…
– Я завтра не приду… У меня есть другие планы…
– Интересно, какие это?
Я тяжело вздохнула и уже хотела ответить, когда на мое лицо упала тень. Странное чувство… Еще не подняв взгляд я уже знала кого увижу.
– Привет… – мягкий приятный голос.
Я подняла взгляд и против воли улыбнулась. Но Алекс не смотрел на меня. Его взгляд был прикован к Виталию Дмитриевичу. И мое начальство слегка побледнело, разглядывая парня. Да… Алекс внушал уважение, одним только своим видом.
– А вот и мои планы на завтра… – не очень уверенно проговорила я.
Алекс наконец перестал замораживать взглядом моего начальника и слегка улыбнулся. Хотя, глаза так и остались холодными.
– Виталий Дмитриевич, познакомьтесь, это Алекс… Алекс, это мой начальник…
Парень кивнул и протянул ладонь. Мой начальник на мгновение растерялся, но все же пожал руку парня.
Вот скажите мне, кто в двадцать лет проводит зимние каникулы в деревне у бабушки с дедушкой? Не знаете таких? А вот я знаю – неудачники, вот кто. И я в их числе. Хотите узнать, как это вышло? Ну, здесь все просто. Практически накануне Нового года я вдруг застаю своего парня (без пяти минут жениха) за очень интересным занятием с моей лучшей подругой! Нет, я, конечно, могла закрыть на это глаза, и представить, к примеру, что это они так анатомию на живом примере изучали. Но как же это гадко… Так что вот я, собственной персоной, сижу в холодном автобусе, потирая задубевшие ладони, и уже не могу дождаться, когда он, наконец, приедет.
Встретили парня своей мечты? Не спешите радоваться. Что если он не совсем человек? Вас это не смущает? А что если вместе с ним вы приобретаете всех его врагов? И им совершенно плевать, что вы обычный человек и не имеете к их разборкам никакого отношения. Полагаете, вас спасут? Даже если так, что если тогда будет уже слишком поздно и ничего уже нельзя будет изменить? Вначале меня похитили, позже обратили. Лекарства от этого нет. Так что придется смириться и попытаться привыкнуть к новой жизни.
Особая форма романа состоящая из многочисленных писем, что присылают Олегу Рыбаченко. Очень интересная и неповторимая форма с множеством интересных комментариев. И остроумных замечаний.
Русская боярыня воспитанная в монастыре, приезжая домой попадает в водоворот политических интриг от которых приходится бежать. Ее преследуют очень навязчивый ухажер, наследный принц Франции. Но боярыня молода и упряма, поэтому несносному кавалеру придется хорошо " побегать" что бы добиться расположения девицы.
Выполняя рутинное поручение, Фредерика оказывается в обстоятельствах, вынудивших ее познакомиться с миром, существующим параллельно с реальностью обычных людей. Там обитают вампиры, и у них свои амбициозные правители, свои непреложные законы, там все пропитано магией и самыми темными желаниями. Оказавшись среди обитателей тьмы, Фреда узнает свое прошлое и обретет любовь, цена за которую окажется слишком высокой. Прошлое встретится с настоящим, а человеческая жизнь станет элементом, связующим то, что не может и не должно быть связано никогда и ни в одном из миров.
А что, если незнание о своих провинностях тоже не освобождает от ответственности? Зачастую, во всех своих бедах человек виноват сам. Но в жизни Саши с самого детства начались необъяснимые проблемы, причины которых были неясны. Какая-то невероятная череда проблем окружила его и продолжала держать в своих цепких лапах, не давая понять причин всех невзгод. Результатом всего этого стала испорченная репутация, отсутствие друзей, и даже контроль со стороны органов правопорядка. Лишь горстка людей, верящих Саше, помогут ему найти причину происходящего.
На раскопках на острове Поллепель в руинах замка, Моника находит бутыль с посланием внутри. Она, не задумываясь о последствиях, с легкостью вскрывает пробку и зачитывает древнее заклинание. Что было дальше, Моника помнила смутно. Очнулась Моника уже в больнице и, как оказалось позже, в психиатрической. Куда ее определил «любимый мужчина», не забыв прикарманить находку. Да только обитатель таинственной колбы уже выпущен и теперь сосуд бесполезен. Джинн ищет свою спасительницу, чтобы выполнить ее три желания. Но стоит последнему желанию сорваться с уст девушки, как она окажется во власти джинна.
Он всегда приходит без приглашения во тьме ночной. Имя этому гостю Страх, черный человек, Король Кошмаров. Но разве так страшны иллюзии, если сравнивать с тем, что выплескивает водопадом реальность? Бугимен после поражения ищет способ восстановить свою силу и выместить гнев. Казалось бы, явиться к той, что постоянно видит кошмары — лучшее решение. Но так ли все просто?