Серебряный адмирал - [23]

Глава шестая Ньюпортская дуэль

Время, однако, не ждало. Голландские адмиралы горели желанием окончательно и бесповоротно переломить ход битвы за море в свою сторону. Для этого им надо было торопиться. От рыбаков пришло известие, что в плохо защищенном Доунсе сейчас отстаивается эскадра вице-адмирала Бодлея. Тромп совещался с Рюйтером и Эвертсоном — напасть или нет? Взвесив все за и против, решили нападать, несмотря на то, что собственные, изрядно потрепанные боями и морем силы удалось пополнить всего лишь семнадцатью наскоро переделанными из купцов кораблями. Рюйтер, правда, высказал мнение, что от использования таких сомнительных боевых единиц лучше раз и навсегда отказаться, ибо толку от них в бою будет немного, но Тромп с Эвертсоном его не поддержали:

— Сейчас не время ставить условия штатам! Надо воевать на том, что есть, а разберемся после! Сейчас куда важнее преподать англичанам хороший урок!

Поэтому, едва на их корабли погрузили бочки с водой, а на палубы забросили мешки с сухарями, голландский флот вновь поспешил в море. Однако теперь Тромп не прятался от противника, а наоборот, сам желал и искал встречи с ним В составе пяти эскадр голландцы мчались к английским берегам. Хлесткий ветер пучил паруса, корабли отчаянно кренило в пенных разводьях волн. Над головами моряков во всю ширь неба хлестали многометровые вымпела. Чтобы поймать Бодлея, Тромп широко раскинул свои сети. Часть флота под началом «драчуна» де Витта заходила к Доунсу с севера, сам Тромп с остальной частью сил спешил туда с юга. Однако, как оказалось, и англичане не дремали. Бодлей, получив известия о намерениях голландцев, немедленно перебежал к Темзе, а Монк, находившийся с главными силами в Ярмуте, сразу же вышел в море навстречу противнику. Таким образом, английский флот оказался между разделенными доброй сотней миль голландцами. Если бы только Монк знал об этом, то, несомненно, мог бы попытать счастья, напав на неприятеля до его объединения. Но английский командующий, зная о самом факте выхода голландцев, не имел ясного представления, где они находятся.

В свою очередь, Тромп с Рюйтером, не найдя, к своему несказанному огорчению, англичан в Доунсоне, узнали, что Бодлей, скорее всего, может находиться около Вли и поспешили на север. А затем адмиралам все же повезло. Неподалеку от острова Вальхерна они остановили рыбачью лайбу, с которой за горсть золотых монет с радостью сообщили, что не далее как утром видели английский флот в десятке миль на вест-норд-вест.

— Теперь-то уж точно не уйдут! — обрадовался Тромп. — Ложимся на вест, чтобы отрезать нашим друзьям путь бегства к Темзе!

Из хроники войны: «В начале лета Тромп снова вышел с флотом в море и провел 200 коммерческих судов в Категат; затем он вернулся в Гоовды, обстрелял в отсутствие английского флота Дувр, и на этот раз вошел в Доунс, где 4 июня нашел лишь маленький отряд Бадли (вернувшийся со Средиземного моря) и несколько коммерческих судов, которые были им захвачены. 5 июня он встретил у Нью-Порта подошедший тем временем английский флот под начальством Монка и Дина. Англичане тревожили все неприятельское побережье и сильно мешали торговле и рыболовству. Блэйк еще в начале апреля был послан к шотландскому побережью с эскадрой в 20 судов — неизвестно с какой целью: вероятнее всего, его желали иметь вдали и не при главных силах флота, так как в то время (2 мая 1653 г.) Кромвель насильственно распустил Государственный совет и Парламент и сделался единственным самодержавным правителем Блэйк был единственным человеком и вождем, пользовавшимся таким большим уважением и обладавшим столь выдающимися способностями и твердым характером, что мог быть ему опасным Характерны слова Блэйка, обращенные к командирам, когда стало известно о государственном перевороте: „Не наше дело заботиться о государственных делах, мы должны лишь не позволять иностранцам сесть нам на шею“».

12 июня на высоте Ньюпорта, неподалеку от банки Габард, что в Северном море, на голландских кораблях раздалось долгожданное:

— Виден неприятельский флот! Зюйд-зюйд-осг!

— Отлично! — обрадовался, покручивая свой длинные усы, Тромп. — Мы направляемся на него! Считайте паруса!

Силы англичан оказались на этот раз в сто кораблей. Голландцы могли противопоставить им девяносто восемь вымпелов, которые, однако, были значительно слабее вооружены против неприятельских. Предусмотрительный Монк, завидев противника, развернулся фронтом, разделившись на три эскадры. Одна из них составила центр, другие же представляли собой как бы огромные распущенные крылья. Англичане выстраивали кильватерную колонну, но это им не особенно удалось из-за слабого и переменчивого ветра. Маневр англичан читался легко: Монк желал охватить голландцев со всех сторон, а окружив и сбив в кучу, расстрелять продольными залпами. Но голландцы были слишком опытны, чтобы поддаться на такую простую уловку. Тромп немедленно принял контрмеры и также построил свою кильватерную колонну.

Было одиннадцать утра, когда начался этот бой. Тромп и Рюйтер, по своему обыкновению, быстро выиграли у своего противника ветер. И вскоре шедший впереди Рюйтер уже вовсю дрался, имея против себя отряд контр-адмирала Лаусона. Дебют партии, казалось, был разыгран блестяще, когда выявилось слишком плохое качество и слабость наспех оборудованных голландских кораблей. Несмотря на все умение и отвагу команд, они не выдерживали единоборства с куда более сильными и крепкими английскими парусниками, неся неоправданно огромные потери. Вскоре положение Рюйтера стало явно опасным, и Тромп поспешил на помощь своему младшему флагману. Стихший ветер вскоре сильно перемешал образованные было в начале сражения кильватерные колонны, и бой продолжился уже по старинке, в привычной всем куче-мале. Вот скупые строки голландского историка: «Битва была ужасная. Рюйтер напал на эскадру контр-адмирала Лаусона, выиграл у него ветер, разбил часть его эскадры. Оба флота покрылись столь густым дымом, что не распознавали друг друга, и когда дым рассеялся, то битва началась с прежним ожесточением и не прежде девяти часов вечера прекратилась…»