Серебряные пули с урановым сердечником - [7]

– Вообще-то я Мракович, – сказал я, постаравшись произнести это действительно мрачно – сам не знаю зачем.

– Извините. – Девушка растерянно глянула на свой брик. – Ой, еще раз простите, оперативный сотрудник Мракович.

Судя по ее тону, оперативный сотрудник был птицей куда более высокого полета или – учитывая специфику Конторы – кротом куда более углубленного закапывания, чем простой агент. Впрочем, возможен и другой вариант – она просто еще никогда не видела оперативных сотрудников Бара Корина живьем.

Последний вариант мне понравился, значительно меньше первого.

– Как зовут меня, – улыбнулся я, – это не так важно. Вы лучше скажите, как зовут вас?

– Что? Ах да, агент Элли. Капитан Йорунга распорядился, чтобы вас обеспечили всем необходимым, – девушка улыбнулась, впрочем, улыбка вышла чуть растерянной, – в том числе и гидом.

– И с чего начнем экскурсию? – осведомился я.

– Для начала, я думаю, вам необходимо получить фиш, – неуверенно сказала Элли. – А уже потом все остальное.

– Ну конечно, – с энтузиазмом воскликнул я. – А то что же это за оперативный сотрудник без фиша. Кстати, вы не знаете, она тут заливная или ужаленная?

На этот раз Элли улыбнулась чуть больше.

– Пойдемте. Только, – обернулась она, – не шутите так при Дональде, а то он обидится. Он-то обожает все эти интелктронные штучки и страшно расстраивается, когда другие, особенно оперативники вроде вас, подшучивают над ними.

Оперативники вроде вас – это звучит обнадеживающе. Еще более обнадеживает то, что фраза была произнесена в настоящем времени. Возможно, я все же не единственный живой оперативник Бара Корина.

Док Дональд Рагнарссон явно никогда не смотрел старинные мультяки, иначе бы он либо убрал с дверей упоминание об ученой степени, либо сменил имя – в зависимости от того, что ему было дороже. В крайнем случае пошел бы на радикальную пластоперацию. Конечно, любой человек имеет право зваться Дональдом и быть при этом доктором хоть трех наук сразу. Но если он при этом еще и похож на легендарную утку, то ему остается только посочувствовать. Впрочем… Good products – бог на стороне уток.

– Вот он, – с гордостью и даже, как мне показалось, трепетом произнес Док Дональд.

У меня лично данный экспонат никакого особого восторга не вызвал. Черная матовая пластинка, размером с ладонь. Обычный личный брик «Nokia» или «Ericsson», правда, без названия фирмы, ну и, пожалуй, чуть поуже. А так, брик как брик, каких по полтораста эко – в любом магазине навалом.

– И какие же у него характеристики? – вежливо осведомился я.

– У него потрясающие характеристики, – вскричал доктор. – Просто невероятные. В эту крохотулю умудрились запихнуть чуть ли не всю базу данных Службы. Ввод-вывод в омега-диапазоне, на частотах… впрочем, это вам, наверное, неинтересно.

Надо же, сам сообразил!

– …Опознание владельца по комплексу из восьми индивидуальных характеристик: биоритму, пси-ауре…

Я с трудом удержался от зевка.

– …Никто, кроме вас, не сможет воспользоваться им.

Я было собрался спросить Дока, слышал ли он когда-нибудь про клонирование, но вовремя сообразил, что штуковину проектировали люди поумнее его.

Что-то подобное нам рассказывали на лекциях, которые я благополучно проспал, – клонирование, так же как и скрен-маскировка и другие методы, может сдублировать часть характеристик, но бессильны против анализа их связи в комплексе. Правда, для этого нужна система…

– …Псевдоинк класса ЗМК…

– Что? – переспросил я.

– В пересчете на стандартные единицы мощность ИРа соответствует классу ЗМК, с учетом специфических особенностей, разумеется, – повторил Док.

Ничего себе. Я мысленно присвистнул. Дело даже не в том, как такое количество мегакью умудрились запихнуть в эту пластиночку, – микротехника прогрессирует хоть и медленно, но верно и неотвратимо. Фокус в том, что, согласно Закону об Ограничении Использования Искусственного Разума… Это что ж, я теперь получаюсь сам себе средней руки корпорация?

– …Основа корпуса из реструктурированного карбида вольфрама, – продолжал вещать Док. – Выдерживает нагрев свыше 2500 градусов, ускорение более 270 «же», давление…

Мне очень захотелось напомнить, что я лично вряд ли выдержу нагрев даже до каких-то жалких 200 градусов, а что станет потом с фишкой, вряд ли будет представлять для моего пепла хоть какой-нибудь интерес. В конце концов, я собираюсь спрятать эту штуку себе на грудь, а не приклеивать на внешнюю обшивку космолета, которого у меня, кстати, пока и нет.

– К сожалению, – с тоскливой ноткой в голосе закончил Док. – нам не позволили снять ограничение на управление тяжелым наступательным вооружением. Только в ситуациях класса Красный-А3.

Я приподнял бровь.

– Угроза жизни подданным Федерации числом не менее килоединицы, – пояснил Док.

Замечательно. То есть, если меня будут убивать в одиночестве, эта штука пальцем не пошевелит. Которого у нее, кстати, нет. Гы. Чего у нас еще нет? Пожалуй что антиматерии.

– Сейчас фиш находится в режиме пассивного сбора информации, – сообщил Рагнарссон. – Я рекомендую вам задействовать его после сеанса психотренинга, тогда ему меньше придется перестраивать симпатические частоты.