Серебряные ноготки - [11]

Но появились новые гости, которые принесли с собой холодный ночной воздух и туман. Бласко был доволен, что ожидание окончилось.

- Ха, - воскликнул он, - отлично! Приятель, хочешь вина?

Предводитель новой группы, одетый в такой же балахон, как и высокий мутант, покачал головой. Бласко приказал наполнить свой кубок.

Две фигуры в плащах обменялись поклонами и жестами, которых Вукотич не понимал.

Наконец пришелец, чей мрачный наряд был обшит по краю красной тканью, прервал молчаливую беседу и повернулся к Бласко.

- Меня зовут Ефимович, - сообщил он, сбрасывая капюшон.

Бласко расплескал вино и отшатнулся. Вукотич замер от ужаса, когда огонь, полыхающий внутри Ефимовича, озарил комнату и галерею.

Этот человек был похож на ожившую статую. Сосуд из прозрачного стекла, в мельчайших подробностях воспроизводивший человеческое тело, был наполнен языками пламени. Черные, будто мраморные глаза блеснули на демоническом лице, и Ефимович улыбнулся.

Откинув рукав, он хлопнул Бласко по плечу своей сияющей ладонью. Вукотич ожидал, что лорда-маршала охватит пламя, однако вельможа только вздрогнул, но не обжегся.

Движимый любопытством, он осторожно накрыл руку Ефимовича своей рукой. Ничего не произошло.

- Наши темные владыки иногда требуют странных жертв, Владислав, - пояснил огненный человек.

Ефимович говорил на Старом Всемирном с кислевским акцентом.

- И я?… - Бласко не договорил.

- Несомненно, - отозвался Ефимович. -Тебе тоже придется чем-то заплатить. Ты должен отделаться от своих предубеждений относительно физической оболочки. Возможно, это странное состояние, но оно на удивление приятно. Изменения, которые производит варп-камень, ведут к усовершенствованию. За странными жертвами следуют странные награды. С каждой душой происходит что-то свое, Владислав. Кто знает, что скрыто в твоем сердце?

Бласко отвернулся. Его кубок снова опустел.

Помощник Ефимовича, не пожелавший снять маску, пересек комнату, покачиваясь из стороны в сторону. Под его балахоном конечности двигались невероятным образом. Похоже, у него больше коленей и локтей, чем предусмотрено природой. Вукотич порадовался, что плащ скрывал эти уродства.

Отметины Хаоса всегда ужасали его и заставляли ненавидеть себя. Молодой человек убил много существ, измененных варп-камнем, однако он не мог положить конец своим снам. Сражение у Вершины Мира по-прежнему ждало его каждую ночь.

- Все идет хорошо, я полагаю? - спросил Ефимович.

Избегая смотреть на огненнолицего гостя, Бласко ответил:

- Да. Я все подготовил к церемонии закрытия праздника.

- Глинка будет выступать?

- Он будет проповедовать. На берегу Черной Воды соберутся представители всех делегаций. Глинка обратится к Императору с призывом поддержать Крестовый поход за нравственность…

Ефимович издал противный смешок:

- Затем он умрет?

- Да. Его убьет человек, которого ты мне прислал. Маги-советники, окружающие Глинку, интересуются только традиционными заклинаниями. Катайские методы им незнакомы.

- Превосходно, превосходно. Ты уверен, что сумеешь занять положение вождя в их среде?

Бласко глотнул вина:

- Само собой разумеется. Мои доверенные помощники уже имеют численное преимущество перед сторонниками Глинки на внутренних собраниях Храма Чистоты. Когда Глинки не станет, меня изберут на его место.

Ефимович злорадно усмехнулся:

- По мере того, как растут силы моралистов, увеличивается влияние Незримой Империи. Какая ирония судьбы, не правда ли? Мы используем в своих целях движение, созданное для борьбы с грехом.

Бласко ничего не ответил. У него на лбу выступил пот. Вукотич заметил, что слуга, который подавал лорду-маршалу вино, побелел от страха. Не все они были монстрами. Пока.

Нахмурив брови, Женевьева внимательно вслушивалась в разговор. Вукотич гадал, кому принадлежат ее симпатии. Будучи чудовищем, вампирша должна была сочувствовать Ефимовичу и ему подобным. Однако она сражалась с Великим Чародеем Дракенфелсом и вообще не была похожа на созданий тьмы, с которыми наемник встречался прежде.

Ефимович обнял содрогнувшегося Бласко и поцеловал его прямо в губы, явно наслаждаясь смятением лорда-маршала. Вукотич вспомнил холодные объятия Женевьевы и ее острые как иголки зубы, прикусившие его губу.

- Если Тзинч того захочет, мы встретимся через три дня, Владислав, - сказал огненный монстр. - После церемонии. Я прослежу, чтобы тебя повысили. Как говорит наш восточный друг, ты начнешь свое восхождение на Пагоду…

Ефимович ушел в сопровождении своих товарищей, облаченных в черные балахоны. Бласко повернулся к слуге и тщательно вытер рот. Вукотич припомнил сладкий вкус губ Женевьевы и тот позорный момент, когда, почувствовав влечение к ней, пожелал продолжить темный поцелуй…

Перепуганный слуга плакал, издавая несвязные звуки.

Бласко охватила холодная ярость, которую ему нужно было на кого-нибудь излить. Он огляделся в поисках подходящей жертвы.

- Прекрати хныкать, Мейес! - рявкнул он.

Слуга, молоденький парнишка, упал на колени и начал молиться Шаллии, прося о прощении.

Выплеснув остатки вина в огонь, лорд-маршал несколько долгих мгновений всматривался в языки пламени. Слуга продолжал молиться, перемежая призывы, обращенные к богине, с рыданиями.