Серебряные Копья - [22]

— Гастон знает толк в засадах, особенно ночных, потому его и прозвали Волком, — подал голос Мигель.

— Ну что вы на меня уставились? — сконфуженно пробормотал мальчик. — Я и сам мало что знаю. План дельный, кто спорит, но гвардия умоется кровью. В чём, в чём, а в этом я уверен.

Воцарилось тревожное молчание. Мигель мысленно помянул грешницу Элизабет, не забыв и о своенравном мальчишке, возомнившем себя полководцем.

Раймон неожиданно зашептал молитву. Холодно-вопрошающий взгляд юного Колдуна и высокородный запнулся на полуслове.

— Довольно вспоминать о серых собачках! — обратился к сотнику Шарль. — Ни за что не поверю, что у тебя нет запасного плана, столь же дельного и расписанного по всем пунктам! В своё время ты убеждал зарвавшихся баронов до поры, до времени забыть о набегах, да так успешно, что разъяренный герцог назначил за твою голову неслыханную награду, — Великий выдержал паузу, — целых две тысячи ливров!

Кто-то сдавленно охнул. Раймон подтверждающе кивнул.

— Вот только охотников почему-то не нашлось. Странно, правда?

Во взглядах присутствующих читалось облегчение. Гастон одобрительно улыбнулся, пожалуй, из мальчика выйдет толк, даже сейчас он говорит, как властитель.

— Повинуюсь, Великий! — хмуро отозвался Мигель.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

При содействии Луи и Хуана — Жан пытался развлекать Шарля, и его выставили из палатки — юный Колдун облачался в полный доспех. Ну, почти полный, поножи, например, так и остались во вьюках.

— Ну-ка повернитесь, Великий, — велел начальник ближней охраны.

На сей раз Луи подал куртку буйволовой кожи с нашитыми железными пластинами. Иначе говоря, бригандину, так называют её на севере.

Шарль вертелся от нетерпения. Увесистая, если честно, будто мало тяжёлой кольчуги. Всё-таки, почему её называют кольчугой, поверх мелкой чешуи, почти сплошь вечное железо, даже арбалетная стрела отлетит… если, конечно, не вышибет из седла.

Мальчишка с надеждой воззрился на Хуана, да когда же они закончат, ведь до атаки всего ничего!

— Помпея уже облачили в конский доспех? — выстрелил Шарль неожиданным вопросом.

Проще говоря, приготовили ли для ближнего боя, меч против меча. Взрослые понимающе переглянулись. Попробуй сладить с таким сорванцом, у несмышлёныша только одно на уме.

— Вы не забыли о рыцарском копье? — нарочито вежливо напомнил Хуан.

— Да откуда… я с ним толком и не управлюсь!

— Вот именно. Перестаньте ребячиться, Великий, иначе не поспеете к схватке.

Хвала Богине, подействовало. Шарль сделал гримасу, показал язык и стрелой вылетел из палатки.

* * *

— Мы уже на месте, Великий, — тихо сказал Хуан.

Мальчик коротко кивнул — он всё ещё дулся на Хуана — и привычно придержал коня. Помпей послушно остановился.

Шарль потянулся к арбалету, притороченному у седла, а то, как бы не убрали подальше, поди пойми этих взрослых. Хорошо хоть удалось его отстоять. Арбалет понятно не корсиканский — попробуй, заряди в седле такую махину — просто обычный самострел конника, в самый раз для двенадцатилетнего мальчишки.

Погода мало-помалу менялась. Свежий ветер с севера быстро разгонял пелену облаков, а заодно и ночной туман.

Дело. Губы Шарля тронула улыбка. Мигель знал что делал, когда положился на приметы.

Конные сотни выдвигались на рубеж атаки. Снежно-белые плащи, чтобы стрелки не били в своих, непривычно длинные копья: у тех, кому выпала честь атаковать в первых рядах и… — мальчик поёжился — лечь костьми, если от Мигеля отвернётся удача.

Шарль рывком приподнялся на стременах, и обвел взглядом огни растянувшегося лагеря провансальцев. Похоже, пока везёт — ни конников, ни суматошной беготни на фоне костров. Ещё немного, ещё самую чуточку, вот только покажется лик Единственной и прозвучит сигнал к бою, иначе загубишь коней еще на подходах к лагерю!

За спиной послышался конский топот. Губы Шарля тронула улыбка. До Хуана, похоже, дошло, что мальчишка не собирается возвращаться к палатке. Там до брода рукой подать, тоже мне нашли боязливого!

Шарль не выдержал и оглянулся. Переупрямил, хвала Богине. Все пять конных девяток выстраивались полукругом, вслед за гвардейцами ближней охраны. Хуан всё-таки велел подтянуть резерв поближе к хранителю Святыни. То ли и впрямь резерв, то ли дополнительная охрана, поди разбери…

Лик Единственной выглянул из-за редеющей пелены облаков. Мягкий лунный свет полился на всхолмленную равнину.

Донеслись короткие команды и рослые боевые кони стронулись с места. Слитный гул многих сотен копыт — подобно эху минувшей битвы — разорвал полночную тишину.

Шарль невольно приподнялся в седле и беспокойно завертел головой, не упустить бы самого интересного. Против ожидания мальчика. Гастон вёл клин неспешной рысью, не опомнились бы провансальцы. Видно бережёт коней для ближнего боя, меч против меча.

Во главе клина, как водится, тяжёлая конница, а в первом ряду, на острие атаки лучшие из лучших — «Серебряные Копья»! Кто, кто, а провансальские наёмники знают им цену.

Грозно взревел рог «Священной Сотни». Шарль встрепенулся. Это выступил второй ударный кулак, сотни под началом Мигеля. Из-за цепочки холмов показалась атакующая конница, только белые плащи и видны. Ещё один сигнал рога и боевые кони перешли на быструю рысь, клин хищно вытянулся.